Зарисовка из неопубликованного: Тень маркера (рассказ)

— ... Слышь, а ты совсем кастрат?

Явственно пьяный, гнусавый голос ударил в спину Второго. В голове стало пусто и звонко. Встревожено обернулся Норн и Ким только тогда смог вздохнуть, когда увидел его глаза. А голос за спиной продолжал добивать.

— Чё молчишь... тварь чернявая! Глазюки вылупил... чё, ненавидишь, да?!

Ким, чувствуя как все обрывается внутри и скручивается в тугой яростный комок, резко развернулся. Норн за спиной рванул к нему от стойки, где был с Бураном. А глаза Кима в это время выцепили из толпы бара космопорта двоих. Застывшего у стены высокого черноволосого мужчину и пьяного до соплов корабля мужика в куртке пилота. Пилот пьяно одной рукой вцепился в плечо бледного до серости черноволосого, презрительно кривясь.

— У-у-уу, падла генная! Н-на!

Кима бросило вперёд, когда кулак пьяного мерзавца впечатался... в стену. Черноволосый успел отдернуть голову и мужик взвыл матом, а рука Кима уже схватила его за шиворот, оттаскивая в сторону.

— Ах, ты тварь! Да я тебя...! Вы чё, озверели?! Пусти, ты! — пьянчуга попытался вырваться, но развернув голову и уткнувшись взглядом в офицерские погоны на кителе стал трезветь. — Ик!

— Что здесь происходит?! — сквозь замолчавшую толпу вечернего бара протолкался незнакомый офицер.

Друзья Кима уже стояли рядом и Ким, с трудом сдерживая ярость и брезгливость, оттолкнул от себя пьянь. Тот шатнулся, не удержался на ногах, и шлепнулся на зад на кафельный пол.

— Я спрашиваю, что здесь происходит?! — вновь зло переспросил офицер. — Митчел!

— Кэп, это всё этот урод... — едва ворочая языком, сказал пилот, пытаясь собраться в кучку.

— Так... — капитан пилота зло зыркнул на стоящего тенью черноволосого. — Ну, Селезнёв!

— Он ничего не сделал! — яростно отрезал Ким. — А вот эта шваль, позорящая космофлот, мало того что напилась, так драку устроить решила!

Офицер перед Кимом с досадой поморщился.

— Кэп... да я...

— Селезнёв! — коротко окликнул черноволосого капитан.

— Да, капитан, — негромко, и не сдвинувшись с места, ответил тот.

— На корабль. И оттащи туда Митчела! — коротко приказал капитан.

— Да, капитан.

Черноволосый наконец отклеился от места и шагнул к Митчелу, что возмущенно стал отмахиваться от него. Но черноволосый его поднял, а вот Митчел за секунды окончательно опьянел и буквально повис на нём.

— Прошу прощения за этот инцидент, — сухо извинился капитан, бросив нехороший взгляд вслед уходящему подчиненному. — Я приму меры, чтобы предотвратить подобное.

— Очень надеюсь, — процедил Ким.

По его мнению, таким "Митчелам" на флоте было не место...

****************************

Происшествие никак не отпускало Кима. В голове всё звучал пьяный злой голос "а ты совсем кастрат?" и все валилось из рук. В этот раз кружка с только сваренным кофе...

— Ким, что с тобой? — Норн протянул тряпку, и Ким благодарно буркнул, вытирая лужу со стола.

— Да из головы эта пакость не идёт! — в сердцах признался Второй.

И рассказал в красках.

— Этот... даже защищаться не думал! Так, отодвинулся от удара! Мерзость-то какая...

Норн кивнул, абсолютно разделяя мнение друга.

— А ты заметил надпись на его куртке? — спросил он.

— Обычная куртка пилота...

— Я не про пилота, — хмыкнул Норн. — А про этого Селезнёва... у него на куртке большими буквами на спине слово написано. Белым.

— И что?

— Написано "МАРКЕР".

Ким неверяще мотнул головой, а потом только осознал, что в своем ослеплении даже не понял тогда, что там на спине чернявого написано.

— Да твою же...

********************************

Маркеры были пережитком тех времён, когда человечество Земли крайне остро относилось к космосу и к соседям по галактике. Вывели их учёные, как собачек, для армии... повышенная регенерация, скорость, выносливость... в общем, мутанты. Только они не пригодились. Про них тупо забыли, а после оказалось, что эти модификанты подавляют обычный человеческий геном. Это уже признали опасным и решили уничтожить проблему.

Маркеры стали скрываться, благо анализ крови нужен был специфический. На любой законной работе стали требовать отметку, о прохождении этого анализа. Но у маркеров и здесь была лазейка. Разовая работа, неофициальная... удаленная или курьерская... незаконная в преступной сфере.

В общем маркеры и в конце двадцать второго века были живы и здоровы. И по прежнему скрывались.

И отношение к ним было... а какое может быть отношение к тем, кто не имеет постоянного места жительства, занимается незаконными подработками и сторониться всех?

Тот чернявый Селезнёв явно был из "выявленных". А каждый выявленный должен был пройти стерилизацию и отслужить Содружеству своё незаконное существование. Официально формулировка была другая, благопристойная, но сути это не меняло. Вот и приписывали "маркеры" к кораблям, подразделениям и так далее.

Ким, да и Всеволод, старался избегать что маркеров, что темы о них. Нехорошо это было. Не по-человечески. Но решали не они. И вот на тебе, Ким попал... на Земле оказалось невыносимо тесно.

************************************

Увидеть на корвете того самого капитана, Ким совершенно не горел желанием.

— Этот что тут делает? — неприязненно спросил он у Норна.

— Говорить с нами пришел, — ответил тот. — Не поверишь о чём.

Речь действительно пошла о невозможном.

— Вам маркер не нужен? — спросил гость.

— Что?! — Ким с неприятным изумлением уставился на него.

— Да вот пристроить хочу... — невесело отозвался тот, поморщившись.

— Он же не собака и не зверушка, чтобы его пристраивать! — взорвался Ким.

— Вот именно поэтому и прошу вас, — отрезал гость.

— Ким, подожди, — оборвал Второго Всеволод. — Мне тоже неприятен и странен этот разговор. Вы бы объяснились, капитан Петров.

— Да что тут объяснять, — помрачнел тот. — Беда у меня с этим маркером! Вся команда звереет, не по дням, а по часам будто! И ведь Селезнёва жаль. Не его вина, что так складывается. Его на первых двух кораблях так отделали, что теперь на всех волком смотрит. Молчит, на рожон не лезен, драку чтобы первым начал - не было. Приказы исполняет молча и тотчас. А вот ненависть в глазах скрыть не может. И моим это как ножом по горлу. Да сами видели с этим Митчелом.

— Если бы этот Митчел МНЕ бы это казал, я бы его... — Ким многозначительно замолчал, и Петров понимающе кивнул.

— А я так уже с год... и говорил с командой. И орал. Да бестолку! Вроде совесть проснулась, недели не проходит, а все по новой. Уж не знаю что и делать.

— Так может этот Селезнёв... — начал Всеволод, начиная сочувствовать Петрову. Но тот отрицательно покачал головой.

— Нет. В том-то и дело, что нет... бывает такое, когда человек один своим существованием мешает. Ест отдельно, работу поручишь - делает. По камере смотрю, работает... подходит кто и будто мишень на нём кто нарисовал. Надо прицепиться, гадость сказать... руки распустить. А ему в голову вбили, что он права не имеет защищаться. Выручайте. Или вы его возьмёте, либо я завтра его спишу и его вновь на какой корабль припишут.

— А это уже шантаж, — нехорошо сказал Норн.

Петров согласно кивнул, горько усмехнувшись.

— А вот считайте, что и шантаж. Хватит с меня этой гадости. А у вас разведкорпус славится... пропадёт при случае на какой планете. К своему и общему счастью.

От такой наглости и жирного намёка, аж кулаки сжались. Но выбор был мал. Или - или... и того чернявого маркера всем было жаль.

На корабле тот появился в таком виде, что слов цензурных ни у кого не было. Пол лица было рассажено таким синяком, что страшно становилось. Пальцы правой руки разбиты, будто каблуком бот саданули. И это то, что они видели.

— Так, пошли в медблок, — первым сориентировался Норн, пока Ким и Всеволод пытались справиться с собой.

Тот молча подчинился и безропотно позволил Норну оказать себе помощь. К счастью разбитые, распухшие пальцы все же не были сломаны, а против синяка на лице поможет микрорегенерат. Пара укольчиков, завтра уже не так ужасно будет. Хотя полностью отёк и синяк пройдут дня за четыре. А так в две недели бы ходил...

— Тебя как зовут? — спросил Норн, пытаясь быть дружелюбным.

Он пытался прочесть эмофон мужчины перед собой... и узнанное не порадовало. Тот будто закрылся от всех, воспринимая окружающих как угрозу. Даже в них... в нём. Не смотрел в глаза, а желательно в стену, в пол, но не в лицо. Чтобы не провоцировать. И тихая, захороненная под многими слоями отчаянная боль и ненависть.

— Послушай, тебе плохо, — сказал Норн. — Но мы не враги.

Молчание.

— Так, ладно... расстегни комбинезон и сними футболку, — приказал Норн, поняв, что иначе сейчас ничего не добьётся.

Маркер будто дрогнул от приказа, и явственно сжался, когда в дверях медблока появился Ким.

— Ты невовремя, Ким, — вздохнул Норн. — Ты слышал приказ?

Маркер, не смотря на них, поднял руки к застежке. Движения были заторможенные, но Норн молча ждал. Мрачные предчувствия его не обманули. Под одеждой зрелище было не лучше. Множество ярко раскрашенных синяков. Пинали ногами. И по почкам били прицельно. Ким глухо выругался и Норн ткнул ему пальцем на выход. Он сейчас здесь был совершенно не к месту.

********************************

Игорь ничего хорошего не ждал. Вера и надежда на лучшее исчезли, как дым, еще шесть лет назад. В тот самый день, когда в шею ввели контролирующий чип, облучили стерилизатором в камере и отняли дочь. Он ничего не знал о ней. Сейчас ей должно быть восемь... если она жива. Нет, Содружество не убивало детей. Приют? Другая семья?

Игорь не знал и никогда не узнает.

Этот корабль был четвертым. На первых двух ему популярно объяснили, что маркер не человек и не гражданин Содружества. Любой человек и ксенос выше чем он и ценнее. Макс Уайтер, Казак, был очень ответственным капитаном и счел своим долгом хорошо выдрессировать выданную ему технику и маркеров. Особенно ему казалось забавным, заставить человека подражать киборгам-автомотам. И сравнивать их показатели в силе и в выносливости он очень любил. Иногда в глазах рыжего киборга, товарища по несчастью, Игорь даже замечал тень жалости... он не был в том уверен. Когда он бредил в карцере, с переломанными руками, избитый в мясо, руки, переворачивающие его и вправляющие кости (дикая боль) и вода, льющаяся в губы... все это могло быть просто бредом.

Потом "Чёрная Звезда" потерпела кораблекрушение и рыжий исчез. Тогда много кто погиб, но Игорю не повезло вновь.

На втором корабле было не лучше... особенно когда команда узнала, что на "Звезде" Игорь носил форму киборга.

Интересно, почему...

А это правда, что маркеров стерилизуют? Он вообще может?

На первом избивали, на втором... на втором у него и имени не было. Маркер, и всё. "Эй, ты!" - обычный позывной. Работа, одиночество и страх... страх привлечь внимание. Его научили бояться. Уайтер хотя бы не пытался проверить как у него что в штанах работает в сравнении с киборгами. А что? С него не убудет... когда Игорь понял, что с ним могут сделать, его накрыло отчаянье. Даже Уайтер при всем своем старании не заставил его ТАК проявить маркер. Уложить в драке с десяток людей... не убил, но... посмел драться.

Неделя карцера. Без еды, воды... и сна. Под вечно слепящей глаза лампой. Через каждые полчаса встать по сигналу, отдавая честь Содружеству. А ведь он был избит... Два дня он вытерпел, с третьего начали использовать чип, что когда-то всадили ему в шею. Малейшее промедление и страшная боль заставляла его кататься по полу, сжимая руками шею. Оставшиеся дни он не запомнил. Жажда, боль и свет. Вот и всё.

Правда больше его никто не пытался "проверить" ТАК.

И только и это и было хорошо.

Тогда он впервые подумал, что раз он никто... может уйти? Сбежать в космосе невозможно, но уйти?!

После первой и последней попытки его закрывали в карцере, где он спал на голом полу. А днем за ним следили.

Вот так прошли его первые четыре года новой жизни. Два года на "Чёрной Звезде", два на "Солярисе". Потом полгода на космопорте, где он был просто заправщиком и следил за роботами, убирающими территорию космопорта. А потом третий корабль... человек-то в обслуживании космопорта толком не нужен.

Третий корабль его ничем не удивил. Он уже и не ждал, что хоть кто-то увидит в нем человека. В первый день ему на лбу написали фломастером "МАРКЕР", чтобы все в экипаже корабля сразу запомнили кто он.

И вот четвёртый корабль... и всего трое на борту. Трое, от которых никуда не скрыться на маленьком тесном корвете!

У Игоря все стыло внутри, когда рядом оказывался хоть кто-то...

***********************************

— Привет!

Игорь вздрогнул, когда услышал за спиной детский голосок. Он оглянулся и увидел маленькую худенькую девочку. Чумазую, с двумя смешными хвостиками, в старом комбинезончике и в растоптанных кроссовках.

— Ты маркер, да? — спросила малышка с любопытством. — Так дядя Дэн сказан.

Игорь настороженно оглянулся. Откуда здесь ребенок?

— А я Алиса.

Он застыл, забыв, как дышать. Светлые золотистые волосы, голубые глаза... нет. Нет. Не может она быть...

— Алиса!

— Ой, мне пора! Извините, пока! — малышка рванула в сторону и он застывшим взглядом проводил малышку...

У дальнего корабля в проеме шлюза стоял худой рыжий мужчина с длинными волосами, собранными в хвост. Он был слишком далеко, чтобы Игорь мог его узнать. Девочка взбежала к нему по трапу, что-то сказала, и скрылась в корабле. А рыжий повернул голову, смотря прямо на него... и будто в приветствии поднял руку. А затем тоже скрылся в корабле.

"Космический мозгоед".

Он видел, как космический транспортник оторвался от поля космодрома. А он долго-долго стоял, и смотрел в небо, вслед улетевшему кораблю. Был ли это тот киборг?... И эта... девочка. Алиса...

Он не помнит свою Алису... сколько ей было?!

Два?

— Эй, Игорь! — его окликает Ким и он оборачивается, послушно подымая глаза на капитана.

Здесь лучше смотреть в глаза.

— Ты что тут? Ветер ледяной, не заболеешь?

— Порог выносливости маркера на двадцать ступеней выше по шкале...

— Оставь ты эти ступени! Ты же не киборг какой! — с досадой говорит Ким. — Вот, держи! Это я тебе купил.

В руки всучен толстый том в коричневой обложке. "Космозоология".

— Ты вроде, животных любишь?

— Игорь, тащи Второго на корабль! Сколько можно вас ждать?! — раздается внезапно голос по комму.

— Чего?! Кто кого потащит! А, ладно, пошли, Игорь!

Игорь молча глянул в спину Второго капитана, держа в руках тяжелый том. Он так и не стал космозоологом... так и не решился учиться официально, а потом стало поздно. Алиса. "Черная Звезда". Уайтер... второй, третий корабль... в душе стыла огромная дыра, а за спиной ничего и никого не было.

Только они.

Игорь аккуратно провёл рукой по книге, и шагнул вслед Второму.

За спинами капитанов всегда стоял незаметный, молчаливый маркер, с лицом киборга. В конце-концов его стали называть Четвертым...