Флэшмоб "Приятного аппетита!"

Флэшмоб стартовал здесь.

Поучаствую с фрагментом пятой книги моего цикла "Коптский Крест" под названием "Посторонним вход запрещён".

- Трактир Егорова славился рыбными расстегаями. - говорил Владимир Алексеевич, нагружая поднос тарелками. – и поверьте, Лариса  Николаевна, это не ваши булочки! Егоровский расстегай - он круглый, во всю тарелку, с начинкой из рыбного фарша с вязигой. Середина расстегая открыта, в ней, на ломтике осетрины, лежит кусок налимьей печенки. У Егорова к расстегаю ещё подают малый соусник ухи - а как же, без того нельзя...

Алиса шумно сглотнула, тоскливо озирая никелированные стеллажи с рядами тарелочек. «Му-му» как обычно, разнообразием не баловал, а уж выбирать эти разносолы под комментарии Гиляровского о кулинарных изысках старой Москвы - так и изжогу недолго заработать! 

- Не понимаю я этой вашей выдумки - что за интерес самому ходить с подносом и выбирать блюда? У нас в распоследней "пырке" половый подскочит и со всей обходительностью расспросит: чего да как желаете? Хоть и притащит потом чашку щей из серой капусты без мяса с конопляным маслом…

- Конопляное? - удивилась Алиса. - Фу, гадость какая! Неужели у вас такое едят?

-А что ж вы думаете, голубушка? - добродушно хохотнул Гиляровский. - В обжорках и маргарин вместо коровьего масла подсунут, и траченный крысами товар всучат - для бедноты всё сойдёт. А уж сколько раз охотнорядских ловчил за руку хватали, когда они вместо прованского масла продавали смесь льняного и подсолнечного! - и Гиляровский махнул рукой. - Почитай, каждую неделю про такие дела в одной из газет непременно статейка...

- Совсем как у нас! - обрадовалась почему-то Алиса, и тут же смутилась. - То есть, я хочу сказать, что у нас тоже фальсифицируют, подделывают, что попало. И чай, и кофе, и шампуни. А уж алкоголь...

Очередь с подносами добралась до кассы. Кассирша, щёлкая клавишами, опасливо косилась на странных посетителей – а ну как принесла нелёгкая из «Роспотребнадзора»?

- Не стоит равнять это заведение со знаменитыми московскими трактирами, вроде тестовского или «Яра», скажем, о которых вы так вкусно писали. - сказала Алиса, выгружая принесённое на винтажную столешницу из старательно состаренных досок. Место было возле окошка - отсюда можно не торопясь рассматривать прохожих, непрерывным потоком тянущихся по Мясницкой. - Скорее, это наш вариант обжорных рядов. Если хотите, сходим вечером в какое-нибудь пафосное заведение, вот там и...

- И-и-и, голубушка, что я, по-вашему, на дорогие ресторации не нагляделся? - отмахнулся Владимир Алексеевич. Что-то мне подсказывает, что они мало изменились; ну, может, меблировка другой стала, а так - всё та же французская кухня. Нет-нет, вы, Алиса Николаевна, показываете мне именно то, что надо! Вот ещё в какую-нибудь обжорку я бы сходил с превеликим удовольствием. Для полноты картины, так сказать! 

- Да не вопрос, - кивнула Алиса, - Тогда я покажу вам наоборот, наш самый ужасный общепит. У нас такие именуют «гастритниками» - если там питаться, то запросто можно заработать гастрит и вообще, испортить желудок. 

- А, понятно, беднота у вас теперь образованная, не нашей чета. - рассмеялся Гиляровский, - Ишь, слова-то какие: «общепит», «гастритник»… Ведите!