Его портрет сепией ("Время созидать" Кошка Моника)

Миниатюра была написана, когда роман "Время созидать" еще находился в процессе. 

Недавно автор наконец-то закончила роман и я с удовольствием приглашаю вас познакомиться с романтической, сказочной и в то же время реалистичной, объемной историей, дополненной талантливыми авторскими иллюстрациями.

Сюда - "Время созидать" Кошка Моника

И с моим вбоквелом, конечно, тоже можно ознакомиться, почему нет?

_________________________________

Портрет хранился в учебнике по кораблестроению.  Там можно было спрятать все что угодно – учебник не пользовался спросом с тех пор, как ветер переменился и подул с юга.

Главный архитектор Великого Города подошла к книжным полкам, приоткрыла огромную книгу и тайком бросила взгляд на портрет.

Она смотрела украдкой, словно сама себе не разрешала, словно в кабинете был кто-то кроме нее и мог уличить ее в проступке, словно вовсе не она нарисовала его.

В дверь постучали, женщина быстро захлопнула учебник по кораблестроению и провела рукой по голове, поправляя прическу.

Постучали вновь, а затем в кабинет просунулась всегда веселая физиономия ее секретаря.

- К вам посетитель, госпожа. Сегодня день воздаяния и мы принимаем всех.

- Помню-помню, - Тильда повернулась к юноше своим рабочим лицом – собранным и уверенным; лицом, которое могло вселять не только уважение и почтение, но и восхищение классической красотой и пропорциями.  – Пусть войдет!

Тильда ждала его уже много месяцев, но вздрогнула и от неожиданности. Ничто не выдало ее. Ничто не позволило бы вошедшему понять, как долго его здесь ждали. 

Госпожа главный архитектор Великого Города лишь на долю секунды задержалась с ответным поклоном.

 - Чем я могу вам помочь?

 - Меня зовут Арон. Я чужестранец. Умею строить корабли, разбираюсь в навигации. И еще… я хорошо считаю, госпожа, очень хорошо.

- Тебе нужна работа? – удивленно спросила Тильда.

- Нет, госпожа. Я хотел сделать тебе важное предложение.

- Вот как?! – Тильда почувствовала, что неудержимо краснеет.

- Я мог бы построить вам флот, – спокойно сказал чужеземец.

- Флот?  - Тильда оторопела. Ее рабочее лицо дрогнуло, сквозь вежливую улыбку проступило волнение, и даже, пожалуй, гнев задел ее красивые черты.

- Ветер переменился много лет назад, – возразила она.

- Знаю. Потому я пришел. Прошло достаточно времени.

- Мы не можем строить корабли, -  холодно произнесла Тильда. - Порт разрушен. Закон издан. Мы строим Великий Город. И в нем может жить не всякий. Вы понимаете, Арон?

- Понимаю, госпожа.

- Я дам вам другую работу. Нам нужны образованные люди и счетоводы всегда в чести.

- Работа мне не к чему. Я ухожу из города, но вернусь, когда вы будете готовы. Я построю вам флот, и вы увидите весь мир. Увидите, Тильда! – он вдруг поднял на нее свои глаза, светло-карие, почти желтые, как солнце осенним утром. - Увидите все! И реки, падающие с гор, и пустыни, жаркие, как раскаленные плиты храма, и океан, что больше вашего моря в тысячу раз, вы увидите другие великие города…

- Уходите! – произнесла Тильда. Она собрала в эту фразу всю последнюю волю, но к счастью этого хватило, что посетитель поклонился и произнес спокойно и даже, ей показалось, с легкой усмешкой:

- До свидания, Тильда!

Тильда очнулась и поняла, что спала. Сон сморил ее прямо над чертежами. Она очень уставала в последнее время. Город был ее детищем и ее тюрьмой. Она любила его так же сильно, как ненавидела.

Однажды на утренней мессе она стояла на высоком балконе мастеров и смотрела на людей, и вдруг увидела его. Он появился словно отдельно от всех остальных, окруженный незримой аурой, никто не толкал и не заслонял его открытое широкое лицо. Он смотрел Тильде прямо в глаза, без вызова и восторга, и ей показалось, что он существует только для нее.

С того дня она искала его взглядом. Он всегда был здесь неподалеку, в толпе. Он всегда смотрел на нее как-то особенно, спокойно и изучающее – на равных.

Со временем Тильда поймала себя на мысли, что разговаривает с ним. Сначала только о пустяках, а потом подолгу.

Она рассказала ему о родном доме: о тех краях, куда приходит зима, и тогда снег кружится над лесами точно волшебная звездный пыль; о маме, что шила синие платья; о брате, ушедшем на войну. Он иногда отвечал ей своими историями, но чаще молчал. Он отлично умел слушать.

Однажды он пропал. Тильда не нашла его в толпе ни в тот день и паника охватила ее. Ужас одиночества и страх за него кинжалом вонзились в душу.

И тогда Тильда поступилась своим принципом никогда не рисовать людей и нарисовала его портрет  рыжей сепией по серой бумаге. Вышло отлично, сепия ему очень шла и Тильда немного успокоилась.

Главный архитектор спрятала портрет мужчины, равнодушно посмотрела в окно на Великий Город и повернулась к зеркалу своим настоящим лицом. Давно она не видела это лицо. Ее красивые глаза смотрели так, словно давно и долго чего-то ожидали. Время от времени они растерянно моргали, разгоняя ресницами океаны слез. Каштановые пряди волос упали на лоб, губы немножко припухли, точно она только что обиделась на свою судьбу или на чье-то случайно брошенное слово. Немножко увеличенная нижняя челюсть выдавала сильный характер, но крупный греческий нос все объяснял честностью.

В дверь постучали. Женщина вздрогнула.

В кабинет просунулась веселая физиономия ее секретаря.

- К вам посетитель, госпожа. Сегодня день воздаяния и мы принимаем всех.

- Помню-помню, - Тильда повернулась к юноше и, вдруг, улыбнулась немножко неловко, но искренне.  – Пусть войдет!

24.02.2017