Всё познаётся в сравнении

Вчера я таки закончила выкладывать 21 главу своего романа "Новая Жизнь", который живет здесь: https://author.today/work/372107, а сегодня начала выкладывать 22, "Всё познаётся в сравнении".

Для затравочки и пробуждения у вас интереса, поделюсь небольшим фрагментом: 

На утро Наташа напрашивается с отцом в кабинет физиотерапии; ей также невыносимо расставаться с Юрочкой даже не надолго, как и мне, к тому же она ребенок, и ей все еще бывает страшно, и ее можно легко понять, учитывая все, что ей пришлось пережить за первые шесть лет ее жизни. 

Пока я одна, приходит мама, приводит вместе с собой новую медсестру, та берет у меня кровь на анализ, а я вижу, что мама чем-то очень сильно озабочена, но она явно не станет сама мне рассказывать, чем именно, если я ее об этом не спрошу. Поэтому я решаю пойти на поводу у своего природного женского любопытства. 

— Мамуль, ты выглядишь такой озабоченной, что-то не так?

— Да все так, проницательная ты моя. Просто к нам сегодня утром привезли одну девушку – я должна была ее осмотреть, по своей части, и написать заключение. Я осмотрела, и заключение написать не проблема, но что-то в ней самой и в этом деле есть для меня совершенно непонятное...

— Мам, а что за дело? Расскажи, иногда свежий взгляд со стороны...

— Анюта, да я бы с радостью, но тут вот в чем дело – я не имею права разглашать детали этого дела, потому что к нам обратился лично Губернатор области...

— Ого! Лично Губернатор? Значит, дело нешуточное. Да ты в общем расскажи, можно без подробностей, раз все так сложно. 

— Нууу, дело тут вот в чем. Девушка эта – она дочь личного помощника нашего Губернатора и начальника его охраны. Большие люди, и в ее семье не так давно случилось несчастье; их дочь похитили, но никто не требовал выкуп, а просто однажды девушка растворилась в ночи. Полиция даже полагала, что она сбежала, но эту версию ее родители сразу начисто отмели, опровергли, и от этой версии следователь, который вел дело, отказался быстро. Решили, что похищение, раз совершенное не ради выкупа, случилось на сексуальной почве, и следователь стал рассматривать версию того, что девушку украл сексуальный маньяк. В общем, искали ее почти шесть месяцев, и внезапно нашли благодаря наводке лесничего, который заметил, что в домике, которым обычно никто не пользовался, охотничьем, свет горит, дым идет из дымохода, ну и, он сообщил об этом куда следует. Следователь вызвал спецназ, и приказал наблюдать за домом. И рано утром следующего же дня наблюдения дали результат: девушка вышла из дома с ведром и пошла к колодцу. Следователь дал отмашку начинать штурм. Взяли мужика тепленьким, арестовали, девушку в истерическом состоянии доставили сюда с просьбой исключительно тактично провести обследование жертвы, и определить, совершалось над ней насилие или нет. 

— Так, и какие выводы ты сделала в итоге?

— Я не могу это обсуждать...

— Мама, я же вижу, что тебя что-то мучает...

— Мучает, в том-то и дело, что очень мучает. Я могу сказать, что несомненно у нее и у подозреваемого были интимные отношения, причем регулярно. Более того, девушка уже на очень серьезном сроке...

— Она ждет ребенка? 

— Да...

— И срок для аборта давно прошел?

— Давно. 

— Так как по-твоему, какой там срок?

— Мы сделали ей УЗИ, и я бы сказала, что срок более шести месяцев...

— Подожди! Но ты же только что сказала, что девушка пропала около шести месяцев назад? 

— Именно. И то, что бросилось в глаза тебе, бросилось в глаза и мне тоже. Скорее всего, когда она исчезла, она уже была беременна, причем недели две-три вероятнее всего. 

— А можно ли определить, является ли похититель отцом ребенка?

— В принципе это делается, но может представлять угрозу жизни плода, да и матери... Я бы это не рекомендовала. 

— А что говорит похититель? 

— Послушай, это не в моей компетенции...

— Мама, но все же документы есть сейчас у папы, а он с тобой делится всем, тем более, что девушку осматривала ты. Ты точно знаешь, что в этих документах. Скажи мне, что там, никто от меня ничего не узнает. 

— Хорошо. Похититель полностью признал свою вину, написал чистосердечное признание, рассказал, как похищал, как содержал, как... насиловал, и так далее. А вот жертва молчит... с ней следователь пока беседовал лишь один раз, но она замкнулась, и показаний от нее он так и не дождался. 

— Так... А что смущает во всем этом деле лично тебя?

— Ну, во-первых, я внимательно и скрупулезно осмотрела ее, и вот что я скажу – да, у нее все это время был постоянный сексуальный контакт... но вот был ли он насильственным, я сказать не могу... Вернее, если бы я давала показания под присягой, то сказала бы, что все выглядит так, будто секс у нее все это время был совершенно по обоюдному согласию. 

А потом, я видела в деле, копию которого следователь оставил Михалычу по настоянию Губернатора, фотографии того дома, комнат в нем, постели и не только. Так вот, там вообще нет никаких свидетельств того, что кого-то держали там против его воли. Все наоборот свидетельствует о том, что девушка оставалась с «похитителем» добровольно, готовила ему, убиралась, стирала, заботилась о доме, об одежде, своей и его, в общем была хозяйкой в доме, откуда сбегать не собиралась совершенно. 

— Так, и что же будет дальше?

— А дальше, если «жертва» так и не заговорит, то мужчине будет предъявлено обвинение в похищении человека, удерживании человека против его воли, а главное, в серийном насилии. Все вместе при доказательной базе тянет лет на двадцать минимум, если не на пожизненное, а учитывая последнюю статью, ты сама понимаешь, что ему светит, причем светит еще до суда... до которого он вероятнее всего не доживет, если его поместят в областное СИЗО, там его или придушат, или зарежут, чтобы за девчонку-то отомстить извращенцу. А девчонка ни бе, ни ме, ни кукареку не говорит. Молчит, как партизан, и вроде как все равно ей. 

Кстати, о том, что она беременная, я в протоколе осмотра не указала, меня об этом особо попросили...

— Кто попросил тебя?

— Так из администрации Губернатора позвонили и предупредили, чтобы я лишнего не писала. 

— Что-то здесь вообще не так, ты права. Слушай, а девушка эта сейчас еще здесь?

— Так тут, куда ей деться...

— А в какой она палате?

— В седьмой, ВИП класса... Ты погоди, ты что задумала?

— Я? Ничего. 

Я невинно хлопаю глазами, вроде как «я не я, и лошадь не моя». 

— Ты смотри, не лезь не в свое дело, а то знаешь, в таких делах нужно быть ой какими осторожными. 

— Да ты что, я вообще просто так спросила. 

— Ну, просто так, значит просто так. Пойду я, дел невпроворот. А ты лежи, скоро твои вернутся, и не проявляй лишней инициативы. 

— Не буду, — говорю я, глядя на нее честными глазами. Но решение я уже приняла.