Субботнее поздравлятельное
Автор: Влада ДятловаНу, что ж меня можно поздравить: сегодня АТ прислало мне поздравление с пятилетием моего аккаунта тут. Ого, сказала я сама себе. Я начала активничать здесь в ковидные времена, нужно было хоть какое-то окошечко, хоть форточка. Я думала, это были тяжелые времена. Ха! Теперь я ностальгически улыбаюсь, а ведь не плохие были времена. Есть с чем сравнить.
Чего я добилась — судя по цифрам, ничего. А вот в моей внутренней шкале самое главное цифрами не измеришь: душевное общение, поддержка и помощь — это то, что я получила сполна. Это очень ценная вещь, особенно в темные времена, когда в «столбики индикаторов двигателей» уже не то что вверх не ползут, а начинают гаснуть:
Как я и предполагала, они ударили по терминалу еще на подъезде. Только он уже был пуст.
«Пеструха» вступила в бой спустя минут десять.
Бедная моя корова! Бедовая моя Матушка! Держитесь, ребята, что я могу еще сказать.
Матушка тоже очень любила танцевать, когда была жива. И сейчас отжигала, так что зависть брала. Если уж уходить, то так. Чтобы за сводом неба не стыдно было. Браво, Дельма! Покажи этим Чистым, как могут тарки.
А клятые столбики индикаторов замерли и больше не ползли вверх. Мне хотелось хватить кулаком по приборной панели:
— Неужели все даром?! — Я даже не думала, что плачу, пока на клавишах не увидела мокрые пятна.
— Так не бывает, — сказал надтреснутый голос. Ал Варах сидел во втором пилотском кресле. — Однажды ученик великого мудреца Джервы Алларти вознамерился задать своему учителю вопрос, на который тот не сможет ответить. Он пошел на луг и поймал бабочку, осторожно сжал ее между своих ладоней. Бабочка, цепляясь за кожу коготками, щекотала ему ладонь. И улыбаясь, он вернулся к учителю:
«Скажите, учитель, бабочка в моих руках жива или мертва?» — Он был готов сомкнуть крепко ладони и раздавить бабочку только для того, чтобы учитель не смог ответить правильно на вопрос.
«Все в твоих руках», — ответил Джерва.
Я зло вытерла щеки и продолжила перебирать все схемы оборудования: здесь два процента с озонирования санузлов, здесь пять — с бесполезной в нашем случае криокамеры, сотая часть с кофемашины. Я собирала с миру по нитке, перебрасывая все на питание двигателей.
«Пеструха» замерла и стрелять перестала, только блеклые всполохи умирающей защиты, еще бродили по ее корпусу. А потом очередной снаряд уже без всякого сопротивления прошил грузовой отсек навылет, выворачивая обшивку безобразным цветком, а следующий попал в подбрюшье двигателя. «Корова» неуклюже дернулась, как под ножом мясника, и загорелась.
Они ушли, говорила я сама себе, они покинули корабль, еще когда он перестал стрелять. До катера недалеко. Они ушли вовремя, у Матушки чуйка.
— Мы все сейчас бабочки в твоих ладонях, — тихо сказал ал Варах.
И я их не сомкну. Чтобы там не было. Я тянула каждую возможность из дряхлого тела «Непотопляемого». Упрямый, склочный старик, а не крейсер! Но боги дают мне возможность довести раз начатое дело до конца. Тот корабль, что я пыталась поднять протоколом Омега на Таре, был совсем другим. Мы с ним как-то сразу нашли общий язык. Думаете, у кораблей нет душ? Неправда! То была изящная и смертоносная женщина, мы с ней взлетели за полчаса. А этот был немощный, бурчливый старикан. Но я умею договариваться со всеми.
Очень важно, чтобы кто-то напомнил тебе про бабочек.
Благодарю вас, мои дорогие друзья, за то, что вы были рядом все это время и ту поддержку, которую нельзя измерить цифрами, можно только душой ощутить