Резать, доктор, резать!

Многострадальный второй том опять разобран на запчасти, как пациент на столе у химеролога.

А все потому, что ворадоримы и Ко уводят текст слишком сильно не туда, затягивают и ставят раком и колом саму идею. О нет, война и эпоха вторжения покащаны будут, бесспорно, там много интересного и важного. Но на сцену пора выпускать протагониста и по совместительству... да-да, главного героя и ключевую фигуру. А именно - Разиеля, Черного Принца.

Да, я знаю, что задолбала редактурами, но я опять безжалостно режу и пересобираю текст, таково уж свойство впроцессников. Поиграем с флешбеками.

А прка...

Бытие вампиром учит терпению. Терпению, когда выслеживаешь и подстерегаешь желанную добычу. Терпению, когда добиваешься целей, лежащих за горизонтом человеческой жизни. Наконец, терпению пережидать день, когда рассвет застал в неподходящем месте.

Я и ждал, забившись в развалины старой сторожевой башни вместе с конем. На десяток миль в округе не росло ни единого вшивого деревца, не стояло ни одной деревеньки. Голая, поросшая чахлыми кустами, пустошь. Иногда по земле проносились шары перекати-поля, да разрезал ветреную тишину крик стервятника, ищущего поживы. Когда-то здесь пролегала граница орденских владений. Сейчас властвовали лишь нежить и твари. Вжавшись в стену в куцей тени от остатков гнилых перекрытий, я следил за полетом потрепанной черной птицы. Охотник лежал рядом, стремясь бронированным боком прикрыть меня от света. Его шкура дымилась и иногда ходила волнами, но он и не думал сходить с места. У моих ног лежал туго затянутый плотный мешок с инструментами. Еще несколько дней быстрой скачки по безлюдью и бездорожью, и я достигну своей цели.

Я отнюдь не был уверен  в успехе. Охотник пока оставался единственным моим удачным созданием, которое не норовило сожрать меня же, превратиться в перекрученный ком уродливой безмозглой плоти или попросту развалиться на куски. Но Хронопласт, а вместе с ним предопределение истории оставались безжалостно однозначны. Разиель и его побратимы должны стоять рядом со мной на заре Империи. В ворохе мутных картин вероятного будущего лишь эта дорога лежала проторенной. Все остальное терялось в зыбком мареве небытия, пугало угрозой растворения, но перед этим – превращения в бездушную, безумную, безобразную тварь, чей рассудок вытеснит лишь жажда убивать, а все человеческое, что еще есть, сотрется под натиском взбесившегося Темного Дара. И я боялся этого, боялся, как ничего иного. Видя десятки и сотни версий себя в звездном зеркале равнодушно гудящей древней машины, я замирал от ужаса и отвращения к этим пока еще несбывшимся «Я». Где-то  разум раскололся под натиском животных инстинктов. Где-то сладкая отрава давних слов Ворадора дала свои всходы, и последние остаткиличности тонули среди праздной роскоши и кровавых пиров. Где-то хильден накидывали удавку на рассудок и защелкивали ошейник на горле, превращая то мое «я» в покорного боевого зверя. Где-то… впрочем, в тот раз я едва сумел вынырнуть из круговерти видений, задыхаясь так, будто мне и впрямь надели строгий ошейник. 

И только лишь Разиель оставался тем единственным, кто мог меня остановить. Напомнить о человечности. О совести. О долге и ответственности. Кто мог бы, в конце концов, пойти на крайние меры и убить меня, если я переступлю грань дозволенного. А она широка, эта грань.

Да, я помнил, знал, что есть иной путь. Совсем иной. Но Нами, мой пламенный маячок, пропала, потерявшись где-то в потоке Времени, и не отзывалась, как ни зови…

Разиель же сиял в зеркалах Хронопласта, как светоч, со всей неотвратимостью предопределения. Судьба смотрела на меня твердым взглядом паладина и не давала отвернуться от себя. Да я и не хотел отворачиваться.

Я хотел его получить.