"Внучка ведуньи": изысканная иллюстрация от Бориса С. приоткрывает окошко в XIX век

Дорогие друзья, хочу поделиться приятным событием! Борис С. сделал к моему  мистическому детективу "Купеческий сын и живые мертвецы" еще одну замечательную иллюстрацию! Просто смотрю и любуюсь: как чудесно получилась прелестная внучка ведуньи Зина Тихомирова - девушка, которую любит главный герой Даже если бы я стала рисовать её идеальный образ в своем воображении, и то не вышло бы лучше. Огромное спасибо Борису за такую красоту! Полное впечатление, что видишь классическую книжную графику  XIX века - когда и происходит действие этой истории.

https://author.today/art/187387

Перейдя по ссылке под рисунком, вы можете поставить лайк этой очаровательной барышне и сделать ей комплимент! 

А ниже - отрывок из книги, к которому эта иллюстрация относится. Также напоминаю: сегодня и завтра полный текст романа "Купеческий сын и живые мертвецы" можно приобрести для чтения и скачивания со скидкой 35% - за 83,85 р.

Зина достала припрятанный за чердачной балкой ключ, отперла сундук своей бабки и подумала: тогда, при известии об Агриппининой смерти, папенька и даже маменька вздохнули с облегченьем. А вот сама Зина после этого всю ночь напролет проплакала в своей комнатке: жалко ей было бабушку, какие бы сплетни про неё ни распускали.

«Только никакие это были не сплетни», – произнес голос в Зининой голове, вроде как – папенькин. Но девушке было не до того, чтобы к нему прислушиваться. Да и, говоря по правде, она и сама знала – что не сплетни. Иначе с какой бы стати было ей залезать в сундук своей бабки?

Как только Зина повернула ключ в замке, крышка тут же откинулась сама собой – была на пружинах. Девушка всего дважды этот сундук открывала после того, как не стало её бабушки. И оба раза просто смотрела на то, что лежало внутри. Да еще вдыхала источаемые содержимым сундука ароматы: запахи корицы, сушеных грибов, перечной мяты, жженого сахара и еще Бог знает чего – Зина не могла бы сказать в точности. Запахи эти напоминали ей бабушку с такой силой, что казалось – старая Агриппина вот-вот с кряхтеньем взойдет на чердак и спросит с усмешечкой: «Ну, что, внученька, рассказать ли тебе быличку?»

Но сегодня запахи ничем Зине помочь не могли. А вот бабушкины былички – иное дело. Она не забыла, как Агриппина говорила ей:

– Главное – помни: ежели сильно хочешь что-то получить, сначала создай это вот здесь. – Она легонько стучала Зину кривоватым пальцем по лбу. – А когда это создастся у тебя в голове, тогда получится и въяве. Но, конечно, надобно еще себе помогать. Взять хотя бы вот этих куколок – сейчас я тебе поведаю, какие про них былички сказывают…

И теперь Зина запустила руку глубоко в сундук – под мешочки с сушеными травами, под переложенные тряпицами глиняные горшочки, под какие-то круглые подушечки, сделанные из меха зайцев, волков и даже крыс. А потом вытащила почти что с самого дна сундука средних размеров короб, сделанный из раздвижных дощечек. Его девушка поставила на пыльный пол и тут же сдвинула в сторону крышку: внутри лежали те самые баушкины куклы.

– Это Ванечка, – прошептала Зина, беря в руки одну из них: искусно сшитого из материи разных цветов доброго молодца с круглым лицом, на котором прорисовали тончайшей кисточкой и глаза, и брови, и губы, и даже нос. – А это – его пика. – Она приладила к его руке остро заточенный карандаш, специально захваченный ею из папенькиного кабинета. – И разить врагов он будет в голову.