Астрид Линдгрен и подростковая травма: дискуссия в ЖЖ

-- "Какова бы ни была мать/отец..." — ущербная позиция. Я всегда привожу в пример чету Гёббельсов — если б кто-то из детишек чудом выжил, вряд-ли бы они благоговели перед матушкой. А после февраля 2022 для окружающих у меня есть тест: "Вот есть у тебя папа. Он любит маму, дарит тебе игрушки, водит вас всех в кино и кормит мороженым. А по ночам — ест людей. Кто он для тебя — папа или людоед?"Если ответ "конечно - папа" — окружающий идет вслед за неким кораблём...

-- Так было уже! Линдгрен, "Роня, дочь разбойника". Главные герои — мальчик и девочка — дети атаманов враждующих разбойничьих шаек ("Ромео и Джульетта" с хэппи-эндом). Причём папы героев — любящие и заботливые родители, но разбойники. Пап уже не переделать (дети стараются с ними не ссориться, и помнят их доброту к себе) — но Роня и Бирк будут жить по-другому, никого не грабить и не убивать. Книжку в переводе Лунгиной издали как раз в Перестройку, когда Горбачёв хотел покончить с разбойничьим прошлым. Но Уицраор Жругр, казавшийся смертельно раненным, как предсказано в Апокалипсисе, исцелел. Только вот Уицраор Жругр — мне не папа. От него я в детстве узнал только растоптанный общественный договор не грести способных мальчиков в солдатчину, к концу советского периода выродившуюся в натуральную тюрьму. Так что родиться мальчиком стало преступлением, караемым двумя годами заключения, причем никаким усердием избежать этого стало нельзя. Такого шока, испытанного в подростковом возрасте, не забудешь на всю жизнь. Из-за демографического спада и Афганской войны в 1987 призывать стали даже с Физтеха (единственный раз!). Такая перспектива сильно демотивировала интерес к усердной "ботве" (в 1987 мне было тринадцать лет) -- и было даже не совсем понятно, делать ли "белый билет" по синдрому Жильбера, который в медкарте значился как "хронический гепатохолецистит", прозябая месяцами в педиатрической гепатологии, ежедневно сдавая "печёночные пробы" из вены многоразовой иглой -- с реальным риском подхватить госпитальный гепатит B или С, если не ВИЧ-инфекцию -- или всё-таки смириться и пойти усердно качать физуху, чтобы таки пройти на "Четвёрку" на Мичуринском (криптография в Краснознамённом институте КГБ). Но Господь судил иначе. Кончилась и Афганская война, и призыв студентов, и СССР. Беловежские соглашения подписали за два дня до моего совершеннолетия. Это к вопросу -- что не бывает ничего фатального. Особенно для тех, кто готовится к худшему заранее. Мы таки не знаем, чем кончится вся история с возрождением СССР и КГБ.