ПРО ВТОРИЧНОСТЬ И ТАРАКАНОВ

Вот сидела я себе ночью, никого не трогала, и слушала, как тараканы у меня в голове лапками о череп скребут. Еще что-то грызла и заедала это кофе из банки. В общем, обычный вечер, ничто, как говорится, не предвещало.
И тут меня, значит, накрыло. Обычно меня накрывает какую-нибудь ересь совершить. Ну там переслушать всю дискографию Игоря Николаева и поплакать, например. Или что я ничего не сделала для того, чтобы донести до всех своих друзей удивительную мелодичность стихов Гейне. У меня мало друзей, и теперь вы понимаете почему. И они почти все алкоголики, и теперь вы понимаете, почему.
Так вот, к чему это я.
Я в свое время отучилась на филолога, чтобы можно было с глубокомысленным видом обсуждать чужие тексты, и с видом знатока выдавать всякие высокопарные сентенции про Гейне. Но вместо этого я постоянно анализирую свои и нахожу там всякое. И вот в общем, накрыло меня так, что тараканы перестали скрести лапками, а мои друзья-алкоголики одновременно схватились за спиртовые капельки.
В общем, я увидела свой сюжет с неожиданной стороны.
Худенький светловолосый мальчик, милый, наивный ребенок, покинутый своими родителями на произвол судьбы, тихо поддается безумию. Он одинок, он ничего не понимает в мире, который его окружает. Пытаясь анализировать ситуацию, он приходит к неутешительным выводам, и все больше замыкается в себе. Он говорит, но его никто не слышит. Ему начинает казаться, что его не существует. И когда ситуация становится окончательно безысходной, и кажется, что света уже не будет, ему на помощь приходит Друг. Сначала это лишь странный голос, который дает ему советы, но потом он начинает видеть своего спасителя. Он старше мальчика. У него каштановые волосы с рыжиной. Он умеет делать то, что мальчику недоступно. Взрослые не догадываются о его существовании. И когда он берет жизнь мальчика в свои руки, жизнь эта преображается, наполняется смыслом. Больше нет одиночества, будущее больше не безрадостно, но что-то тревожное висит в воздухе, как призрак грядущей разлуки…
К чему это я.
Два вывода:
Я написала Карлсона.
Пора завязывать со спиртовыми каплями. В этот раз вот точно последний, и больше никогда. Обещаю.