Эта ужасная дворцовая жизнь... Воры...

В одной из глав романа "Меч и право короля" говорится, что за несколько лет до этого королевского бастарда ограбили прямо в Лувре. "Разве это возможно?" — удивлялись некоторые читатели, мол, вроде ничего такого не было. Да-да, в предыдущем романе четко сказано, что кое-кто ошибся. Но в том и дело, что господин де Бризамбур был свято уверен, что в Лувр может проникнуть грабитель. 

Так как с этим обстояло дело в реальности?

По разному. Грабители могли быть — свои. Как и воры. Воровство действительно процветало. 

В представлении современных людей конфликты, возникающие в Прекрасном Далеко Средневековья и Возрождения, разрешались достойно и благородно, так что даже ругались люди изыскано, не прибегая к грубостям. Правда, художественная литература прошлого, не говоря уж о судебных делах, рисуют несколько иную картину, но кто же их читает?

И все-таки люди смутно догадываются, что такое явление, как воровство, не обходило и королевские замки и дворцы. И прежде всего люди вспоминают королевскую казну — именно на нее в сказках покушаются воры.

Хотя, надо признать, были времена, когда покушаться было особо не на что. Долгое время короли жили исключительно за счет своих земель, вынужденно переезжая из одного имения в другое, так что самое большее, чего могли лишить их воры — это курицы или окорока. Хотя в тех условиях это тоже был немалый урон.

Но время шло, короли богатели, при королевских дворах собиралось все больше людей. Поддерживать порядок при дворе становилось все сложнее. Проблема усугублялась тем, что в королевском замке в Париже, который потом получил название Консьержери, находился не только королевский двор, но и многочисленные купеческие лавки, куда приходили за покупками как придворные, так и горожане, а еще суд и тюрьма. В замке было слишком много людей, не удивительно, что там процветало воровство.

Конечно, порядком в замке распоряжался прево, была в замке и стража, но стражники могут предотвратить драку или поединок, но не расследовать кражу. Да и сама наука расследования находилась в зачаточном состоянии. Если преступник не попадался с поличным или не начинал хвастать своим преступлением, найти его было не так уж и просто.

Спросите: "А как же тюрьма, неужели она не пугала воров?"

Нет, не пугала. Их не пугала даже виселица.

С одной стороны воры верили, что от судьбы не уйдешь, а с другой — слишком уж жирный куш можно было взять в королевском замке.

В середине XIV века разразился скандал, когда при дворе королевы были обнаружены воры, создавшие хорошо организованное преступное сообщество, которое как минимум 15 лет обворовывало королев Франции. Что интересно, преступники были разоблачены совершенно случайно, а до этого имели репутацию достойных и преданных слуг.

Однако знатные воры во многом превосходили простолюдинов. Явление, которые теперь называется коррупцией, появилось вовсе не в ХХ веке. Придворные должности ценились не за жалованье, которое выплачивали придворным, и даже не за возможность находиться вблизи короля, а за возможности прибрать к рукам деньги, которые выделялись на те или иные нужды. Должности смотрителей королевских замков, охота, войска и многое другое приносили придворным огромные доходы, и все это было настолько привычно и естественно, что даже короли смотрели на такое воровство сквозь пальцы, желая лишь одного — чтобы их придворные не воровали слишком много.

К сожалению, знатные воры еще меньше были знакомы с понятием меры, чем простолюдины, так что в 1358 году их беззастенчивое и нарушающее законы стяжательство было прекращено взбунтовавшимися парижанами. Резня сопровождалась безудержным грабежом, а правящий в то время Францией дофин Карл — будущий король Карл Мудрый — предпочел оставить Консьержери и переселиться в Лувр.

В Лувре Карл постарался установить больший порядок, чем в оставленном замке. Здесь не было купеческих лавок, сюда не пускали посторонних, а казна нашла надежное убежище в донжоне Лувра — в той самой башне, что располагалась в центре луврского двора. Попасть в эту башню придворные могли только в качестве закованных в цепи узников, и, на всякий случай, донжон окружал еще и ров.

Старый Лувр с донжоном в центре

Попытки пробраться туда, конечно, были, но успехом не увенчалась ни одна. Когда же в 1528 году король Франциск I повелел разрушить донжон из-за ветхости, он подобрал для казны еще более надежное место — Бастилию.

Ограбить Бастилию, полагал он, не получится ни у кого.

И что же, вы думаете, кражи при дворе прекратились? Нет.

Конечно, чужих в Лувре уже не было, так что воровать продолжали свои — как простолюдины, так и дворяне.

Присвоить потерянные кем-то драгоценности? Да, легко, это даже не считалось воровством. Этим хвастали и считали находку законной добычей. Когда Дюма описывал присвоение Портосом, а потом продажу им двух жемчужин герцога Бекингэма, он ничуть не преувеличивал. В реальности придворные растащили оторвавшийся с плаща герцога жемчуг в один миг, а потом уверяли, будто тот специально велел пришить жемчуг плохо, чтобы сделать им подарок. При этом их не смущало, что, если жемчуг оторвался случайно, то они воры, а если не случайно — то взяточники.

Стащить у кавалера или дамы неосторожно оставленные на виду украшения? 

Этим грешили не только слуги, но и знатные дворяне. "Королевский двор — это источник всех благ", — говорили дворяне и понимали это выражение излишне буквально.

Кражи облегчались тем, что покои придворных, строго говоря, вовсе не были неприкосновенны для окружающих. Частенько они жили в проходных помещениях, так что их имущество не было защищено ничем. Даже королевские покои охранялись не круглые сутки, и тоже становились жертвой воров.

У королей было так мало иллюзий относительно честности обитателей двора, что когда у королевы-матери Екатерины Медичи как-то пропали несколько украшений, она велела провести в замке поголовный обыск, не смущаясь знатным происхождением обыскиваемых.

И что же? Драгоценности так и не нашли. Воры умели прятать добычу.

Если вы полагаете, что подобное творилось лишь при французском дворе, то вы ошибаетесь. Средневековье, Возрождение, Новое время... Франция, Англия, Германия, Россия... Впрочем, один из слуг при русском императорском дворе однажды поразил придворных до глубины души. Он — подумать только! — вернул потерянное украшение владелице. Подобный поступок был настолько необычен, что о нем вспоминали еще несколько десятилетий. Это был единственный пример честности при дворе. Больше фениксов не нашлось.