Цветные витражи

Цветные витражи

Вот уже неделю мы с Родионом, моим женихом, ездили по московским пригородам в поисках таунхауса нашей мечты. 

Конечно, сначала мы провели немало времени в интернете, смотрели объявления о продажах уже готовых таунхаусов, включая и те, которые решили продать хозяева, уже успевшие в них пожить. 

Понятное дело, можно было купить участок земли и построить на нем любой дом. Но это выходило гораздо дороже, чем купить участок с готовым домом, а мы с Родионом решили для себя, что, как молодая семья, будем избегать излишних трат. Хотя в деньгах мы оба не стеснены, мы – не транжиры, хорошо умеем считать, и вообще, я с детства мечтала о практичном, приземленном, обеспеченном мужчине, за которого я спокойно выйду замуж. Такой мужчина стал бы полной противоположностью моему отцу, ибо далеко не всегда девочки мечтают о мальчиках, похожих на их пап. 

Мой родной отец – до ужаса непрактичный романтик, поэтому самый дорогой подарок, который он сделал маме за тридцать с лишним лет совместной жизни, стала ваза, которую он сделал своими руками из кусочков мозаичного стекла. 

Мама была в восторге, а я смотрела на эту вазу и думала, что вся ее ценность – тысяч тридцать рублей. 

Мечтая в жизни совсем о другом, я выучилась на адвоката по бракоразводным процессам и к тридцати годам уже могу позволить себе купить таунхаус исключительно на честно заработанные деньги. Мой жених Родион тоже адвокат, и с той же специализацией, что и я. Когда мы познакомились на одной из встреч адвокатов нашей фирмы, то как-то сразу понравились друг другу. Встречаться стали через неделю, а предложение Родион мне сделал через месяц после знакомства. Я тогда уже поняла – это мой мужчина. Такой, о котором я всегда мечтала. 

Практичный, но не жадный, отлично зарабатывает, умный, экономный, и давно выбросивший на помойку розовые очки. 

Тогда же мы составили брачный контракт. 

Родители Родиона развелись, когда ему было шесть. С судебными разбирательствами и грызней, грязными склоками и нервотрепкой. 

Мы сразу решили, что эта участь не постигнет нас. Даже если доведется разводиться. 

Итак, мы искали таунхаус нашей мечты, и, о чудо, он сам нашел нас. 

Город Подольск сейчас считается пригородом Москвы, и обладатели двух представительских машин легко могут доехать из него до центра Москвы максимум за два часа. 

Большой трехэтажный дом покорил нас тем, что ни внутри, ни снаружи в нем не было ничего лишнего. 

Только на чердаке я обнаружила метровый цветной витраж. Оказалось, он остался от предыдущего хозяина дома, художника по стеклу. 

Сначала я хотела вернуть витраж хозяину, потом думала подарить отцу... 

Но тут мне таки позвонил бывший владелец дома и спросил, не находила ли я витраж. 

Я ответила, что находила. 

— Скажите, я могу забрать его завтра, скажем, в шесть вечера? 

— Конечно. Я буду дома. 

— Отлично, тогда до встречи. 

— Подождите. Простите, а что на нем изображено? 

— Это абстракция. Я назвал ее "Цветы в Раю". 

— Цветы в Раю... Оригинально. 

— Понимаете, однажды мне приснился сон. Всполохами разноцветного пламени передо мной вставали и расцветали райские цветы. Но проснувшись, я вспомнил только цвета, но не сами цветы. Вот и нарисовал как помнил...

— Понятно. Думаю, вы бы поладили с моим отцом. Он тоже художник по стеклу, а еще дизайнер... 

— Как его имя? 

— Он неизвестен. 

— И всё же? Наш профессиональный мир тесен. Вдруг я слышал? 

— Его зовут Анатолий Загородский. 

На том конце возникла пауза. 

— Вы – дочь великого Загородского? А я его ученик! Как же я горд знакомством с вами! Завтра в шесть я буду у вас. До встречи. 

На следующий день в шесть вечера на пороге нашего с Родионом нового дома я встретила сероглазого мужчину довольно заурядной внешности. В руках он держал букет полевых цветов, ромашек и васильков. 

Я тут же вспомнила громадный букет орхидей, который Родион прислал мне в офис ко дню нашего похода в ЗАГС. 

Приняв букет, я проводила Николая наверх, указала, что витраж в целости и сохранности, помогла донести его до машины, старой потрепанной тайоты авенсис универсал. 

— Спасибо вам за витраж. Простите, Диана Анатольевна, можно пригласить вас в ресторан? Просто обмыть нашу сделку? 

— Я не люблю фастфуд, — спокойно сказала я, и тут же Николай удивленно вскинул светлые брови. 

— Боже упаси, какой фастфуд. Это прямой путь к тому, чтобы заработать язву желудка. 

"Пушкин", там замечательное меню. 

Чтобы скрыть неловкость, я спросила:

— Это был ваш дом. Почему вы решили его продать? Понадобились деньги? 

— Отнюдь. Просто купил себе студию в Москве. 

— Купили студию? В Москве? 

— Да. Мог бы купить пентхаус, но зачем мне, одинокому художнику, шиковать... Я жертвую хосписам и детдомам, и не становлюсь беднее. 

С тех пор, как делал витражи для Собора Христа Спасителя... Кстати, за то, что выбрали меня, я до сих пор благодарю вашего папу. 

— Моего папу? Он небогат...

— О, поверьте, с его талантом и связями он мог бы стать миллионером. Но деньги тлен, и счастье в жизни далеко не в них. Меня этому тоже ваш папа научил. Он научил меня видеть и уметь создавать красоту. Для меня смысл жизни в этом. 

Я не пошла с Николаем в "Пушкин". Мы пили кофе в "Елисеевском", я позволила себе съесть малиновый эклер и плюнуть на диету. 

А еще через три дня я сообщила Родиону, что замуж за него не выйду, и дом оставила ему. Даже свою долю забирать не стала. 

— Это подарок. Думаю, скоро ты найдешь себе достойную жену и хозяйку для этого дома. 

И вот еще что, я увольняюсь из нашей фирмы. 

Не хочу больше разводить людей. Удачи, Родя. 

Он удержал меня за руку. 

— Не стану отговаривать тебя. Но что случилось? 

— Ничего. Просто я рассмотрела себя, глядя на цветной витраж. Раньше я смотрела на себя, глядя в кривое зеркало. Пока. 

— Диана, я не понял...

— Я поясню. Брак с тобой стал бы браком по рассчёту. А я встретила того, с кем он станет по любви. 

— Иногда по рассчёту браки долговечны...

— Тут ты прав, но не в нашем случае. Рано или поздно я бы всё равно поняла... что ты не мой мужчина, я не твоя женщина, и вся эта жизнь тоже не моя. Еще раз пока. 

Чмокнув Родиона в щеку, я повернулась и не оглядываясь пошла к машине. 

В тот же вечер, знакомя Колю с родителями, я шепнула папе, что горжусь им.