Могут ли мыши быть белыми

Старенький микрофон дребезжал, и здоровая рыжая белка, выпятив силиконовую грудь, загнусила, перекрывая звук:

«Дамы и господа! Мы начинаем третьяковский суд!»

- Третейский, - приподняв радужные очки, проговорил крот в черном плюшевом смокинге. Узкие глаза слепого слезились, и он поспешно спрятался за стеклами.

- Начинаем третьяковский суд…

- Третейский! - строго повторил крот.

Белка передернула плечами.

- …третейский суд. Заседание объявляю открытым. Я журналистка «Сверхзависимой газеты», меня зовут БорзоБелка, можно просто ББ. Прошу не путать с Бриджит Бардо, - кокетливо прибавила силиконовая.

- Никто и не собирался, - буркнула тощая летучая мышь, то ли белая, то ли тотально седая.

Борзобелка снова передернула плечами, плюхнулась задом на ветку. Зад тоже был силиконовый. Она щелкнула клатчем, скроенным из бересты, вынула зеркальце, оглядела сначала левый сильно накрашенный глаз, потом правый. Каждый глаз окаймляло маленькое опахало. Верхняя губа из-за обилия силикона элегантно заворачивалась на нос, нижняя прикрывала подбородок, что белке чрезвычайно нравилось. Спрятав зеркальце в бересту, ББ, весьма довольная собой, запрыгала в подвешенном к дубовой ветке колесе, которое изрядно поскрипывало, что выводило строгого судью из себя.

- А что не третьяковский-то? - подал голос корпулентный идальго. Глазки его маслились, когда он поглядывал на смазливую журналистку. – Мы академиев не кончали, - и дворянин покосился на округлую грудку ББ. За лошадь, подкованную «Бентли», и привычку говорить сквозь губу его прозвали губурнатором.

- У нас художников нет в составе, - промямлил крот, плотнее запахиваясь в плюшевый смокинг. Помимо очков, морду его прикрывала марлевая повязка, и голос доносился глухо, что заставляло судейских напрягать слух.

- Протештую! - сквозь набитый рот прочавкала соседка седой летучей мыши, пухлая нетопыриха. – Шуд нелигитимен. Шторона не была уведомлена долшным образом об ижбрании третейских шудей или о третейском ражбирательстве, в том чишле о времени и меште зашедания третейского шуда.

- А че его уведомлять-та? Он, че, придет, что ль? – взвизгнула тощая. - Придет, я тебя спрашиваю? Придет?? Да спокойная я, что вы меня дергаете, - и отмахнувшись от Борзобелки, она демонстративно пересела на другой конец ветки. Лапки ее дрожали, крылья подергивались.

Внизу, на поваленном в какую-то давнюю грозу бревне, горожанка в платке и с глупым лицом цепко придерживала на коленях корзинку. Бок о бок с идальго притулилась серая полевая мышь – глазки-бусинки. Она время от времени возводила очи горе, а потом бойко шныряла по сторонам бусинками.

ББ снова загнусила в шишку:

- Вызывается свидетель… мне лично все равно, но она утверждает, что в пещере дракона творилось такое!.. свидетель летучая мышь. Заседание ведет Борзобелка, прошу не путать с Бриджит…

- Да не путаем! - отмахнулся крот и повернулся к седой. – Прошу, мадам.

- Видела! Ой, ви-идела! – завыла нетопыриха и заерзала на ветке.

- Спокойно, мадам! Давайте по порядку.

- Да че по порядку! Вас бы туда!

Крот завел глаза поверх очков. Мягко сказал:

- И все-таки – по порядку.

Летучая надулась:

- Вы меня слушать не хотите.

- Очень хотим, - Борзобелка подперла щечку лапкой с наманикюренными когтями. – Интим в пещере дракона – это так романтично…

Мышь оглядела ее:

- Дура, что ли?

- Позвольте! – запыхтела ББ, отдуваясь в челку.

- Инти-им?? У меня вон лапы до сих пор дрожат! Как доехала до пограничной межи, так и начали дрожать! На облучке кибитки ехала, на луке седла ехала, на оглобле телеги ехала… - запричитала мышь, - трясло, ох, трясло, ох, трясло!! Да уберите вы руки, спокойная я!

- А, так вы эмигрантка! - сощурился губурнатор.

- Бело-эмигрантка! - отрезала нетопыриха.

- С чего это? - презрительно смерила ее взглядом ББ.

- Не видишь, что ли? Белая я.

- Это вороны белые бывают.

- А мыши, значит, не бывают? Не могут, значит, мыши белыми быть?? Не могут, я спрашиваю?! - нетопырихин писк ввинчивался в уши, и горожанка закрестилась, упустив корзинку.

Могут ли мыши быть белыми, можно узнать  author.today/reader/357089