75-ый Мориса Тореза

Лет десять с небольшим, в нулевых и чуток в десятых, транспорт Самары часто узнавался не по номеру маршрута, а по цвету с моделью. Белый мерседес на кольце Антошки у педа? Семидесятый. Жёлтый богдан на площади Кирова? 247. Юркие 126-ые в Кинель чаще всего оказывались хёндаями. Двойная красно-белая татра ползёт по трамвайным путям? Стопудово двадцать третий. 

677 ЛиАЗы, ветераны МинТранса СССР, пережившие девяностые, позвякивали на 44, 74, 75 и 80, катаясь далеко-далеко и добираясь даже до Дубравы. 75 бегал от Авроры до Смышляевки, возил бабок с дедками, студентов с окраины, зубчаниновских, работавших в городе. Бело-синие, иногда бело-красные, ЛиАЗы ехали по Мориса Тореза, не подозревающей о далёком строительном буме, дотянувшемся и до неё. 

Через три с половиной пятилетки после пропавших 75-ых. Остались остановки с табличками и пара-тройка куцых китайских скотовозов, никак не тянущих на автобусы. Тогда же, году к 2010, от автостанции Аврора остались рожки да ножки, со временем полностью затянутые громадным торговым амбаром ТРК. 

Очередной новый губер, свалившийся на головы самарцев с родины оружейных заводов, пряников да самоваров, нежданно-негаданно приятно удивил. Хотя бы какой-то движухой в общественном транспорте. Мне, зимнему пользователю сиротской ветки метро, оно стало ясно в самое волшебное время – в Новый Год.

75-ый спускался по Мориса Тореза, длинный, светлый, сине-серо-чернеющий боковой ливреей с самарской областью. Автобус назывался Лотос, народа внутри оказалось много, а навстречу ему, удивив до неприличия, пыхтел вверх брат-близнец. Через пятнадцать минут и километр с небольшим, уже на Промышленности, мимо прокатил, умилив почти до скупой мужско           й в бороду, ещё один. Третий догнал на Победе, у моего метро, встретившись с возвращающимся напарником. 

Когда весной у Авроры, возмущённо звякая на убитых трамвайных путях, проехался «Львёнок», оставалось лишь моргнуть и загадать желание, где бедной Самаре вдруг повезёт и дальше, даже с последней станцией метро, прямо в старом городе. 

Эхма…