К кофейному флэшмобу Степана Сказина

Выполняю обещанное: присоединяюсь к флэшмобу, запущенному несколько дней назад Степаном Сказиным и несу пару отрывков, в которых важную роль играет напиток из..  увы, в обоих случаях не из кофейных зерен, а то ли из цикория, то ли из ячменя. Ну уж что есть. Зато появление этого напитка может оказаться прологом к большим событиям...

Из "Дочери Хранительницы":

______

— Юная леди, кофе-то заказывать будете? — голос хозяина заезжего дома, приветливый и бодрый — пожалуй, даже чересчур приветливый и чересчур бодрый — обрывает Танькины размышления. — Зря я, что ли, нашу умелицу прямо из дома вызвал?

И растерявшаяся Танька покорно кивает.

— Эй, Флир! — хозяин реагирует на кивок немедленно. — К тебе юная красавица с заказом: кофе сварить просит!

И тотчас же из кухни выходит немолодая женщина с изрядно разбавленными сединой рыжими волосами и крупной бородавкой над правым глазом. Только вот почему-то на ней нет ни чепца, ни белого фартука, как принято в университетской столовой и у дяди Кейра... Да ведь и хозяин заезжего дома тоже выглядит как-то неправильно: и одет он вовсе не в положенные четыре цвета, а в скромную темно-синюю тунику, и клановой ленточки на нем нет... Ну да, откуда ленточка-то возьмется у явного не то англа, не то сакса? А может быть, он вовсе и не хозяин? Тогда кто? Работник? Какой-нибудь сакс-хвикке, рискнувший остаться в Гвенте после отвоевания камбрийцами правого берега Хабрен? Нет, это вряд ли: кто бы ему тогда доверил такое ответственное дело?..

А женщина подходит к Таньке вплотную и скрипучим голосом спрашивает:

— Тебе какой кофе сварить, деточка? Уж и не знаю я, понравится ли тебе наш цикорий: больно уж песка в нем много. Глянь-ка, а! А то я могу сделать и простой кофе, ячменный.

И пальцем манит сиду на кухню.

Танька недоумевает, колеблется, но в зале так неуютно! Кажется, одна только Орли и смотрит на нее по-доброму. Нет, и хозяин, кажется, тоже улыбается... и настойчиво кивает ей, явно приглашая последовать за старухой. И, готовая попасть из огня да в полымя, Этайн решается и все-таки заходит в дверь.

— Великолепная, как же вы меня напугали! — говорит «Флир» голосом леди Эмлин, едва лишь за ними закрывается дверь. — Ну вот разве можно оставлять вас одних?

И, упреждая готовый вырваться из Танькиного рта радостный крик, прижимает палец к губам:

— Тс-с! Не привлекайте внимания, пожалуйста! Вас и так уже в Кер-Леоне долго не забудут!

А потом вдруг улыбается:

— Каул-то свой будете, леди? Да и кофе вас ждет — по гленски, почти такой же, как варит сама Святая и Вечная, — ну, может быть, самую малость похуже: я же все-таки не леди Хранительница. Вообще-то в подобных заведениях обычно кофе не заказывают — не повторяйте впредь этой ошибки!

И показывает на столик — такой же, как в пиршественной зале. А на столике-то — большая миска с аппетитно дымящейся густой похлебкой, кусок хлеба с сыром и самая настоящая кофейная чашка!