Часы

В "Московскую" дверь бара "Бедный Йорик" раздался стук: стрелка счетчика Гегеля подскочила на двадцать диалектионов; спусковой крючок чеховского дробовика, висящего на стене, взвелся на семь баллов по шкале Рихтера; синусоида осцилографа на барной стойке выпрямилась в стрелку и нервно качнулась в сторону Аппокалипсиса...клиенты бара напряглись.

Бармен Жорик(закуривая сигарету):

– Да, да, войдите.

Вошел Павлентий.

Павлентий:

– Это представительство палаты "мер и весов"?

Жорик:

– Си, сеньор. Пива?

Павлентий:

– Да, и его тоже. А еще: я ищу профессора Шульца, он здесь?

Шульц:

– Профессор уехал в Урюпинск, а какое у тебя к нему дело?

Павлентий(вытягивая руку):

– Мне нужно, чтобы он настроил мне наручные часы.

Шульц глянул на запястье Павлентия. Латинскими буквами на трехцветном циферблате была выгравированна надпись "Филипп Патэк", и латынинскими следующие фразы сверху вниз: "Поздно", "В самый раз", "Рано".

Шульц(морщась):

– Китайская подделка под компас Джека Воробья?

Павлентий(обиженно):

– До пятницы работали превосходно, поэтому я сумел найти этот бар.

Шульц(уже более заинтересованно):

– Ну, я – профессор Шульц.

Павлентий:

– Ты же в Урюпинске!

Шульц:

– Моя скорость перемещения в пространстве-времени зависит от степени моего интереса к делу. Что не так с часами?

Павлентий:

– С пятницы, все время показывают "рано".

Шульц:

– Снимай, гляну.

Павлентий отдал часы Шульцу.

Шульц(вскрывая часы):

– Таакс, что у нас тут? Ага, модифицированный счетчик Гейгера...как часто скрежещет?

Павлентий:

– Ни разу, должен скрежетать только когда уже "Поздно", но я стараюсь до этого не доводить.

Шульц:

– Похвальная пунктуальность. Давай я на циферблате тебе надписи сменю.

Павлентий:

– Зачем?

Шульц(берясь за гравировальный аппарат):

– Поздно, уже меняю.

От часов раздался неприятный скрежет.

Павлентий(закусывая губу):

– И вправду поздно.

Шульц:

– Боюсь, что дело не столько в часах, сколько в тебе: перерос ты понятия "Поздно, в самый раз, рано".

Павлентий:

– А да каких дорос?

Шульц(возвращая часы):

– До таких.

Павлентий взглянул на циферблат: заместо "Поздно, в самый раз, рано", на нем красовались надписи – "Гомер, Мильтон, Паниковский".

Павлентий:

– А Филипп Патек зачем стер?

Шульц:

– Не стер, а первые трое его затмили своим величием.

Павлентий пригляделся, и действительно: Паниковский написан поверх Филиппа.

Павлентий:

– Хорошо, а как теперь этим пользоваться?

Шульц(обращаясь к Жорику):

– Принеси мне гири и ножовку.

Жорик принес.

Шульц(вручая инструмент Павлентию):

– Пили.

Павлентий распилил две гири пополам.

Шульц:

– Видишь? Не золотые, следовательно, правильно часы светятся на "Паниковском".

Павлентий(подозрительно):

– Так "Паниковский" написан поверх надписей Филипп Патэк и "Рано", а я пришел сюда потому, что "Рано"!

Шульц(примирительно хлопая Павлентия по плечу):

– Теперь не "Рано", золота в гирях нет – часы показывают верно.

От внушительного хлопка по плечу, чеховский дробовик на стене качнулся и выстрелил солью прямо в лицо Павлентию.

Павлентий(хватаясь за окровавленную физиономию):

– Блять, что это было?

Жорик:(наливая пиво):

– Часы твои засветились на "Мильтоне"....