Мусор

Сегодня, 22 апреля, мы празднуем день Матушки Земли.

Мусор

Посвящается всем людям на этой планете, которые верят в то, что она – живая, и любят ее всей душой. Любят ее и друг друга. 

Однажды девять лет назад, помню то мгновение как сейчас, моя хозяйка Диночка приняла решение прибираться в нашем дворике, помогать своей бабушке, дворничихе. 

Я тогда был еще щенок, но все равно участвовал: приносил хозяйке пустые бутылки, фантики от конфет, оберточную бумагу. Да все, что можно было подцепить зубами. 

Мне исполнился год, когда мы с Диночкой вышли за пределы нашего двора дальше, и стали убираться уже в трех дворах. 

Постепенно мы начали собирать мусор со всей улицы. Сначала по субботам, потом три раза в неделю.

Начали с того, что собирали отходы жизнедеятельности менее сознательных соседей в большие мусорные пакеты и относили их в баки. 

Позже стали сортировать мусор по категориям. Конечно, это несколько удлиннило процесс уборки, но Диночка уверена, что оно стоит того, я благодаря ей тоже так думаю. 

Недавно бабушка Диночки, Вера, умерла. Дина бросила работу на фабрике и стала дворничихой. Теперь поддержание порядка в городе для нас с хозяйкой – дело принципа. 

Иногда Дина размышляет о том, как Земле было бы хорошо без нас, вечно мусорящих, производящих такое количество отходов, цикл переработки которых – несколько веков, что, не живи человек на этой благодатной и плодородной планете, никаких озоновых дыр бы не было, никто не отравлял бы океаны нефтепродуктами, а воздух – выхлопными газами. 

Конечно, я пес, и, лежа у ее ног, думаю о том, что собакам было бы плохо без людей.

В остальном я с ней согласен. Был согласен. Пока не произошел один случай. 

Субота до сих пор наш главный уборочный день, когда мы не ограничиваемся двором, улицей и даже районом. 

В ту субботу выпал снег и стоял мороз. 

Я думал, Дина решит в кои-то веки пропустить субботник. Она приболела накануне, горло полоскала всю ночь. 

Но утром, как обычно по субботам, я пришел к ее кровати с поводком в зубах, яростно маша хвостом. 

— Ладно, ладно, встаю, — проворчала Дина, и пошла умываться. 

До трех часов дня мы методично делали свое дело, а потом зашли пообедать в любимое кафе. Там меня всегда угощают вкусным вареным мясом. 

Просидев в кафешке дотемна, мы пошли домой. 

Проходя через небольшой лесопарк, мы увидели рядом с большим мусорным баком под ярко горящим фонарем кучу скинутого мусора. Черные пластиковые пакеты наверняка хранили массу гадостей, отдельно валялись бутылки, пластиковые и стеклянные, упаковки от чипсов, и много чего еще. 

Дина посмотрела на это безобразие и вздохнула. 

— Завтра вернемся и все уберем. 

Я в знак согласия вильнул хвостом. И вдруг моего чуткого собачьего слуха коснулся какой-то звук…

И тут же я бросился в кучу мусора. 

— Ярик, назад! Ко мне! Ты что творишь! Нельзя собирать объедки на помойке. 

Да что это у тебя? Зачем ты приволок этот пакет? Что в нем? 

Впервые за весь свой собачий век я пожалел, что я не человек. Бешено лая и хватая Дину за подол зимнего пальто, пытаюсь объяснить ей всё, но она устала и не понимает меня. 

— Ярик, да что там в этом пакете? Наркота? Бомба? 

Дина бросила взгляд на безмолвствующий пакет, повернулась к нему спиной и пошла прочь из лесопарка. 

Хотел было тащить за собой пакет зубами, но услышал лишь грозный хозяйский окрик: 

— Фу! 

Тогда в голову пришла одна мысль: разгрызть пакет зубами и попытаться… разбудить малыша. 

Разгрызть удалось, и быстро. Ткнулся носом в темечко. Точно живой. Только спит. Еще чуть-чуть и замерзнет насмерть. 

На мой лай Дина кричит:

— Ярик, ко мне!

Да что ж такое…

Яростно принимаюсь лизать малыша в лицо. Ну же, просыпайся, кричи!

Сначала слышу крехтение, потом стон, а после… после лесопарк заполняет горький детский плач. 

И мой слух улавливает долгожданный звук: хозяйка бежит назад. 

В больнице нам сказали, что мальчик выжил буквально чудом. 

— Если бы не ваша собака, он бы замерз, или задохнулся. Сложно сказать, что убило бы его быстрее. 

Там же установили возраст, три дня от роду. 

Пока мы с Диной сидели в больнице, я думал о том, что да, я собака, и не все понимаю. Но как человек может относиться к другому, маленькому, беспомощному человечку как к отходам жизнедеятельности? 

Почему кто-то засунул ребенка в мусорный пакет и скинул у мусорного же бака? 

Что вообще не так с теми, кому мы, собаки, призваны служить – Богом? 

Нет, я еще могу понять, почему люди мусорят вообще. «Что имеем, не храним…». 

Это про планету. 

Но кому могло прийти в голову приравнять пускай маленького, но человека, к мусору, засорящему планету. 

И впервые в памяти возникает слово, «Нелюди». 

Потому что ну не должны быть на такое способны – люди. 

Много дней и сбора разных документов спустя Дина принесла домой спасенного малыша. 

Сначала ей, одинокой дворничихе, не хотели отдавать ребенка. Но постепенно стало предельно ясно: никому этот малыш не нужен. 

А к тому же, у него обнаружили хронику: пиелонефрит. 

Подумали и отдали Дине больного ребенка. 

Наблюдая за тем, как она нянчит его, уверен, что нам повезло. Дине, потому что у нее есть сын, он будет любить ее. Мне, потому что я спас человеку жизнь. А я всего лишь джек-рассел, мне просто повезло исполнить такую миссию на земле. И малышу, которого Дина назвала Юрочка. Так звали дедушку Дины, умершего давным-давно, но не забытого. При жизни он очень внучку любил. 

Вот теперь его жизнь продолжается. 

Мы до сих пор по субботам ходим собирать мусор по округе. 

До сих пор моя хозяйка работает дворничихой и прививает соседям любовь к своей планете. 

Но теперь часто, баюкая Юрочку, Дина шепчет ему: 

— Мир спасает любовь. Любовь человека к другому человеку. Никакой ты не мусор. Ты мой сыночек, любимый. 

Потом подзывает меня, гладит и говорит: 

— Спасибо, Ярик! 

Как же это приятно слышать. В борьбе за свою человечность мы все уже победили. 

Меня это радует. Пускай я всего-лишь собака.