Страсти по «Золотой ветви»

Со знаменитым трудом шотландского этнолога Джеймса Фрэзера я познакомилась еще в университете. Тогда я удовлетворилась тем, что нам давали на лекциях. А читать многостраничный труд полностью мне было лень. Знаете, как бывает у студента: там конюшня, там занимательное исследование для курсовой и позже дипломной, опять же личная жизнь, развлечения всякие. Вот и пренебрегаешь тем, что кажется не таким важным, а потом жалеешь, что недобрал чего-то. Но видимо, содержание тех лекций, а преподавательница у нас была настолько харизматичной, что всегда собирала полные аудитории, отложилось где-то на подкорке и буквально настигло меня через несколько лет.

В голову пришел сюжет для романа: некоему самостоятельному городу покровительствует могущественное божество. Горожане почитают и славят его, но ровно до тех пор, пока не приходит беда: на город нападает полчище крыс, уничтожает все припасы и разносит болезни. Люди неистово молятся и приносят жертвы, но крыс меньше не становится. Отчаявшись, они выбирают себе другого покровителя, а старого символически хоронят вместе с предметами его культа на необитаемом острове. Крысы уходят, дела в городе налаживаются, и люди забывают того, кто помогал им раньше.

Фантдоп у меня такой, что сверхъестественные вещи, в которые верили раньше, на самом деле работают. Божество вполне себе живо и злится на горожан за то, что они похоронили его заживо. По прошествии лет оно начинает мстить, натравливая на город крыс, из-за которых его низвергли.

В это время в городе поселяется молодой жрец/шаман/маг (это все одно и то же на самом деле) и занимается тем, что решает проблемы людей со сверхъестественными сущностями (силой, хитростью, переговорами – всем, чем можно). Хорошо так решает, люди благодаря ему горя не знают. Но тут к парню наезжают родственники и друзья, заводится невеста, на горизонте маячит свадьба, и вся эта ватага начинает выносить бедолаге мозг. Ну знаете, как родственники умеют это делать, особенно в обществе, где семья – не пустой звук. Естественно, когда появляются крысы, парень не может с ними справится – мало того, что противник нешуточный, так еще и личные проблемы вырастают до монстроузных размеров. А горожане злятся и все происходит по старому сценарию: парня обвиняют в несостоятельности, находят себе нового героя (им так кажется), а старого изгоняют, швыряя в него камни.

Идея меня захватила, тем более, она служила локальным изображением глобальной проблемы.

Я искала себе бету, ну, знаете, как постоянно советуют. И вроде нашла девушку, которая тоже интересовалась мифологией, историей религий и верований, уважала классическое фэнтези… Я надеялась, что мы найдем взаимопониманием, потому что, как я убедилась ранее, без него бетинг не работает. Но… ждать ответа мне пришлось долго. А потом, как водится, лучше бы его и вовсе не было. Девушка заявила, что все мои герои плохи (ну, это я слышала много раз, поэтому… жаль, конечно, но про других я писать не могу, поэтому какие уж есть, я их такими люблю). Добило другое: девушка сказала, что моя идея несостоятельна – люди не могут так в одночасье перемениться ни к божеству, ни к жрецу…

Меня это выбило из колеи. Есть у меня такая психологическая особенность: я абсолютно не стрессоустойчива. И если мне с уверенным видом заявляют, что черное это белое, я начинаю сомневаться и теряю уверенность… даже не так, доверие к себе. А как писать, если себе не доверяешь настолько, что сомневаешься в каждом суждении, в каждом слове?

Сейчас я переписываю (точнее, уже переписала, теперь только правлю) этот старый роман. И вот мне снова попала в руки «Золотая ветвь» Фрэзера. Так совпало, что читать художку мне сейчас не хочется, а вот антропология и фольклористика заходят, как пирожки. И, о чудо, именно там я нашла ответ на свой вопрос. Видимо, содержание лекций в университете осталось где-то на подкорке, а потом всплыло в моем сюжете. Оказалось, что все многотомное исследование посвящено традиции убивать старого жреца, как только он теряет силы, т.е. не может справиться с возложенными на него обязанностями хранить благополучие общины. В чем-то с Фрэзером можно поспорить, но он приводит множество этнографических данных о ритуалах и традициях. В частности, описывает, что делали люди, когда в ответ на молитвы и жертвы дождь не прекращался, засуха не заканчивалась, нашествие саранчи не останавливалось. А именно: образы божеств топили, сжигали, закапывали, протыкали чем-нибудь острым. Короче, по-всякому выражали свое негодование по поводу того, что божество отказалось помогать.

Так что книга полностью подтвердила мою теорию, более того, напомнила, откуда я это все взяла и вернула мою расшатанную уверенность. Так что вымарывать сюжет с золотой ветвью акации я точно не буду, а наоборот, постараюсь усилить в память об этой замечательной книге. В конце концов я говорю только то, что меня волнует, что мне важно и интересно. И до сих пор не могу понять тех, кто требует от авторов, чтобы они писали не о том, о чем поет их душа.

Картина У. Тернера "Золотая ветвь", выбранная Фрэзером в качестве фронтисписа для книги