О Порьфирьевич! Я тебя обожаю!

 Для вдохновения Порьфирьевича был использован отрывок из миниатюры "У кэпа кончились дринки". 

Это исходник:

Беда заявила о себе, когда мы сидели в кают-компании и с разной степенью отвращения на помятых рожах поглощали свой синтетический завтрак. 

Появление Нюшки, единственной женщины на борту, вызвало привычное оживление в мужских массах. Но зазывные улыбки и гримасы быстро погасли, и на смену им пришло всеобщее недоумение. Наглая девчонка, которой было всё нипочём, на этот раз выглядела так, будто вот-вот грохнется в обморок. В распахнутых бледно-голубых глазах светился такой неприкрытый ужас, что мы повскакали со своих мест. 

– Что случилось? – пробасил бортинженер, то синея, то краснея от внезапного волнения. 

– Пропали капитанские дринки! – наконец, пропищала Нюшка. 

– Что?! – рявкнули мы хором и девчонка, не доверяя ослабевшей ходовой части, схватилась клешнями за переборку.

– Я не виновата! Старые дринки закончились, и я открыла склад, чтобы взять новый ящик, а там пусто! 

А это наши с Порьфирьичем общие фантазии.  Он внёс отчётливый сексуальный акцент и сюрный компонент, в результате чего отрывок заиграл новыми красками. 

По-моему, очень даже мило получилось.

Беда заявила о себе, когда мы сидели в кают-компании и с разной степенью отвращения на помятых рожах поглощали свой синтетический завтрак. Я надеюсь, это было в тот момент, когда я глядел на ее арбузно-плоский, весьма недурной живот, увенчанный висящими грудями, развевающимися на ветру косыми волосами. 

Появление Нюшки, единственной женщины на борту, вызвало привычное оживление в мужских массах. Причем в мужчинах эта смесь выражалась совсем своеобразным образом: перекосив лица в ухмылочках, они переговаривались таким необычным для них выражением: «А все-таки думаю, что, будь мы с ней прямо сейчас, вдвоем, она уже лежала бы рядом и наслаждалась мной.  

Но зазывные улыбки и гримасы быстро погасли, и на смену им пришло всеобщее недоумение. Тут вперед выступил лорд Л' Эскаргас и, похлопывая ладонями по бёдрам своих юных учениц, радостно закричал: «КАМАЖНИЙ УЧИТЕЛЬ ПАЛАЧКОВ» — причём он даже не особенно старался это скрыть. 

Наглая девчонка, которой было всё нипочём, на этот раз выглядела так, будто вот-вот грохнется в обморок. Со стороны она походила на не выспавшегося дитё — от непроспавшегося Дита осталась только короткая стрижка, в которую был вплетён белый шнурок. Вместо кепки на голове у него был элегантный белый френч, удивительно гармонировавший с сине-зелёным галстуком.

В распахнутых бледно-голубых глазах светился такой неприкрытый ужас, что мы повскакали со своих мест. Потом я вдруг вспомнил, что меня следует допросить еще раз и, схватив лежавшую на столике папку, кинулся в комнату. 

– Что случилось? – пробасил бортинженер, то синея, то краснея от внезапного волнения. 

– Мы тебя… того… – Он скосил глаза на черную коляску. – Извините… Извините, что вас унижаю… На вашем месте я бы не стал снисходить до лести. 

– Пропали капитанские дринки! – наконец, пропищала Нюшка. 

– Это же как жрать – быстро! Всё знаешь, всё видишь! Смешно, да? Но я таки уверена, что рано или поздно ты освободишь меня. Видишь, я уже не кусаюсь. А завтра уже можно будет взять тебя на ручки и отправить к выходу. Знаешь, как я раньше мечтала?!  

– Что?! – рявкнули мы хором и девчонка, не доверяя ослабевшей ходовой части, схватилась клешнями за переборку. 

Когда она переложила ногу с последнего оставшегося танка, я уж было подумал, что ей просто не хватит скорости и что она, упав в воду, всплывет прямо на крутящиеся над нами танки.

– Я не виновата! Старые дринки закончились, и я открыла склад, чтобы взять новый ящик, а там пусто! 

Вот оттуда и появились эти девочки! Как на духу! Но ведь ты мог подумать, что они какие-нибудь заразные! Или спятили и решили напасть! Их надо срочно пристрелить, пока они нас не перебили! В самый консенсус прошу не вдаваться! 

Вот именно! Попрошу умников в самый консенсус не вдаваться!