Поэтическая битва с Оскалом. День второй
Автор: Мария БерестоваВторой день флешмоба от Оскала, и тема - меч!
Никаких сомнений, это должно было быть стихотворение про Рийара, потому что представить его в отрыве от его меча совершенно невозможно))
Баллада от SUNO:
Я не способен выразить словами
То, что горит во мне, меня круша.
Но в этом танце вы поймёте сами:
Мой меч - мой голос и моя душа.
Я не ищу у ближних пониманья.
Я сам в себе, и быть таким я рад.
Моей опорой твёрдо служит знанье:
Мой меч - мой друг и самый верный брат.
Я человеку клятвы не доверю.
Любой предаст, любой - обманет вновь.
Все люди в своей сути - только звери,
Мой меч - моя надежда и любовь.
И в миг, когда приблизился я к краю,
Когда не снять горы с усталых плеч,
Держусь за эту истину и знаю:
Моя свобода и мой путь - мой меч.
Вопрос отсутствия меча был для Рийара критическим.
Он грезил фехтованием с раннего детства, и уже с трёх лет подыскивал подходящие палки, чтобы изображать из себя великого воина и упражняться с ними. В семь лет он начал заниматься всерьёз, и вся его жизнь с тех пор была наполнена тренировками и спаррингами.
Рийар жил фехтованием. Меч был продолжением его, неотрывной частью, воплощением его сути.
Ни потеря свободы, ни грозящая ему ссылка, ни позор и ни страх потерять друзей – сильнее всего по нему ударила потеря меча.
Здесь не было никакого выхода: преступникам не положено оружие. Ни здесь, ни на острове никто не позволит ему заниматься и учить других. Максимум, если повезёт, он сумеет как-то тайком в колонии подбирать какие-то палки и тренироваться с ними – возможно, если он хорошо себя зарекомендуют, на это закроют глаза.
Это казалось Рийару настолько страшным, что он старался думать о чём угодно другом – лишь бы не про меч. Но не думать не получалось: его разъедал липкий, мерзкий страх ещё и потерять форму, необходимую для владения мечом.
И мускулы, и реакция – все эти вещи быстро атрофировались, если ими не заниматься ежедневно. Даже если ему однажды удастся вернуть себе если не меч, то его подобие – он станет жалкой пародией на самого себя. Не сможет и малой толики того, что умеет теперь.
Братец, к сожалению, смотрелся эффектно. Неуместно, конечно, так далеко от тренировочной площадки — что, кстати, он тут забыл? — но эффектно.
Ёмкие и чёткие движения лёгкого клинка для тренировок, мягкое скольжение шагов по узкому деревянному помосту перед боевым корпусом Следственного управления, в дрожащей зыби утреннего тумана, жёсткое выражение угловатого лица и яростно блестящие глаза… Да, Рийар редко бывал так хорош, как во время упражнений с мечом — это, совершенно точно, была его стихия.
Выпендрёж, впрочем, тоже был его стихией.
Немудрено, что две восторженно застывшие в калитке для посетителей девчонки рассматривали его — с досадой Леон должен был признать, что смотреть было, на что.
Краем глаза уловив девичье внимание, Рийар, рисуясь, резко очертил клинком круг над головой, а потом, перехватив лезвие второй рукой, пошёл в воображаемую атаку, якобы поражая противника навершием эфеса в лицо. Ёмкие и чёткие движения в сочетании с прорывающимися сквозь туман зыбкими солнечными лучами создавали картину завораживающую и весьма эффектную.
Одна из девушек — с идиотскими длинными розовыми волосами — восхищённо ахнула. Другая привередливо скривилась, и Леон был скорее солидарен с ней. Не то чтобы он хорошо разбирался в фехтовании — как кабинетный работник, он не понимал и не принимал его, а клинок держал в руках не чаще раза в квартал, чтобы не позориться лишний раз, — но приём выглядел откровенно понтовым и рискованным. Ладно тупой тренировочный федершверт, но в реальном бою острым мечом так и самому себе ладонь порезать недолго! Леон вот разок порезал. Хорошо так, основательно. Несколько месяцев потом с нею мучался.
Рийар, на этом не угомонившись, перехватил свой федершверт обратно за рукоять обеими руками — и завращал им каким-то уж совершенно выпендрёжным и явно не имеющим никакого отношения к реальному бою образом. Восхищение в глазах розоволосой стало заметнее. Скепсис на лице её спутницы также возрос.