Почему серьезный градус не популярен, но все равно нужен?
Автор: МэлисВ предыдущих постах попросили раскрыть вопрос популярности несерьезных произведений и непопулярности серьезных. Что ж, гауптштурмфюрер Оффензиктлихкайт это запросто может. :)
Во-первых, таки да, свинцовых мерзостей жизни и собственно в окружающей нас жизни хватает. Поэтому произведения, в которых "жизненности" и "серьезности" добиваются с помощью долива жести и демонстрации паноптикума несчастливых по-своему персонажей, малоприятных и непривлекательных, открывать можно разве что с желанием посмотреть на тех, кому еще хуже, чем читателю, и порадоваться за себя. Тоже своего рода метод справиться с доставшей действительностью, обратный эскапизму.
Во-вторых, эта самая серьезность в произведениях многих попросту достала, потому что ей часто злоупотребляют и добавляют ее как попало. Ряд самопровозглашенных критиков любит выдвигать претензии к произведениям именно из данной оперы. Мол, нереалистично, несерьезно, персонажи слишком легко справляются с препятствиями и т.д. Иногда авторы ведутся и вводят в повествование чужеродные элементы для повышения "реалистичности", чем в итоге только портят произведение и отпугивают аудиторию. Процитирую неточно себя же: если повествование начинается с хиханек и резко скатывается в teh drama на ровном месте, то люди, набежавшие на стартовые хиханьки, драму не оценят, а те, кто оценил бы, изначально не набегут, ибо их хиханьки отпугнут и не дадут втянуться в текст. Поэтому автор, твердо заявляющий, что у него teh drama ни в коем случае не будет, а даже если кому-то ногу отпилят, то с шуточками и она потом отрастет, может привлечь народ, уставший от таких вот неумелых переобуваний и резкого повышения градуса. А также от произведений, которые начинаются с обливания читателя ведром помоев.
Да, ни чернушность, ни взрослость-серьезность не помогают замаскировать низкий уровень писательского скилла. Наоборот, обнажают его во всей сомнительной красе. Равно как и реальный уровень понимания автором различных аспектов мироустройства. Если в несерьезном произведении можно острые углы обходить и вышучивать, то в серьезном с ними придется иметь дело. И не просто дело, а близкий контакт вплоть до пятого вида. Тут отчасти помогает списывание у коллег, но... оно видно, причем сразу. Если шаблон на клише сидит и штампом погоняет, то вторая же книга, состряпанная по стандартному рецепту, наведет читателя на мысль, что это уже кто-то ел.
Помнится, одно время было целое поветрие - "попаданцы-пораженцы". Я даже статью на этот счет писала, "Не ходите, дети, в Африку гулять?" называется. Поскольку не у всех открывается ресурс, где она лежит, процитирую благие итоги под катом:
Не буду открывать Америку. Тексты о попаданцах таки делятся на две большие группы, но к качеству это деление отношения не имеет. Это тексты для эскапистов-комфортофилов, любителей почитать, как все могло бы в итоге сложиться хорошо для аватары среднестатистического читателя/любимого героя/мира/страны, и тексты для любителей непредсказуемых сюжетов разного уровня сложности, в том числе, с точки зрения читателей первого типа, откровенной чернушатинки. Называть первое низким жанром, а второе высоким, – значит подменять понятия. Любители леденцов ничем не хуже тех, кто любит шоколадки.
Проблема в том, что попаданец-пораженец или невысовыванец в качестве ГГ – это не синоним интересного непредсказуемого сюжета. Писать о неудачнике-попаданце не просто, а просто элементарно. Сия тема неисчерпаема, как повесть о сперматозоидах в презервативе (в двух томах "Не дрейфь, прорвемся!" и "Господа, мы в жопе!"). Всегда есть нелюбимая, презренная обществом или конкретно писателем профессия, не говоря уж о стиле жизни, который писатель вести не может, но втайне хочет. Всегда есть перед глазами сотня примеров того, как люди живут или жили хреново.
Еще классики отмечали, что проще достоверно описать ад, чем рай. От себя добавлю: а еще проще – описать рай с подъебкой, чтобы он со стороны показался адом, потому что рай – понятие ну очень индивидуальное. И рай каких-нибудь смирновых-стерлиговых-бойко-великих для человека нормального – место, откуда хочется сразу попроситься в котел. А уж «обычная жизня в средневековых декорациях» и вовсе легко списывается с научпопа методом копипасты, долить страданий героя о комфорте современности по вкусу.
Написано это в целом может быть хорошо, затягивающе, но ложка фекалий в бочке меда, как известно, портит всю бочку. Если же автор насовал в бочку все, о чем мы говорили выше, и старательно прикрыл сверху медом, то результат, как говорится, налицо. Бурая субстанция вызовет понятную реакцию. Проблема в том, что не все читатели понимают, почему чувствуют себя оплеванными после текста, вроде бы соответствующего всем требованиям критиков. Да и не все авторы осознают, почему на их выверенные тексты так реагируют читатели.
Так что, если вы собираетесь написать нечто о попаданцах, перво-наперво задайте себе вопрос – зачем вы будете это писать. У вашего произведения должна быть некая цель. Если же вы – читатель, и чувствуете неприятное послевкусие от прочитанного, то задумайтесь о том, с какой целью это было написано. Возможно, вы обнаружите, что таки с целью отбить у вас охоту думать о жизни за пределами духовных скреп и идеалов серой массы или же потрафить критикам, которые превозносят пораженчество и невысовывание, приправленные страслыми-ужаслыми «реалиями» псевдоземных, фэнтезийных и фантастических миров. Что ж, не позволяйте, фигурально выражаясь, одному несъедобному блюду навсегда отбить у вас аппетит. Если вам хочется мысленно погулять по Африке, Средиземью, Нарнии, Конохе, магическому Лондону – не ограничивайте себя, просто внимательнее выбирайте гида.
А вы, авторы, задумайтесь, не уподобляетесь ли ненароком тем поварам из совковой столовой, которые, даже не воруя половину ингредиентов, все равно умудряются сразу превратить продукты в говно, минуя пищеварительный тракт. Стандарты, которые выставляют критиканы, вряд ли помогут привлечь внимание публики. Скорее, следование им гарантирует, что почитателей у текста будет минимальное количество.
В-третьих, многие из нас этой самой серьезности с реализмом пережрали в процессе обучения. Когда еще напрочь не были готовы к усвоению классики и были вынуждены потреблять оную в жеваном критиками и учителями виде. Поэтому даже хорошо написанное серьезное произведение у многих вызывает неконтролируемый позыв покормить Ихтиандра, ибо в представлении читателя оно источает душный школьный вайб и перемотано синими занавесками.
Но означает ли все вышесказанное, что серьезные вещи не стоит писать и читать? Ни в коем случае. Просто держите в голове, что "серьезный" и "годный" - это не синонимы. Книга может быть серьезной и хорошей, а может быть серьезной и одновременно полным гуано на поверку. Причем качество ее станет ясным намного раньше, чем при чтении книги заведомо несерьезной.
И также стоит помнить, что совсем без серьезной и сложной литературы не обойтись. Как невозможно питаться одними сладостями, так и нежелательно питать свой мозг исключительно самым наилегчайшим чтивом. Деградирует-с. Теряет полезные навыки типа критического мышления. Лексический запас, опять же, снижается.
Что до написания подобных вещей - ну, не всю же жизнь играть на Easy, правда? Неинтересно станет. Иногда надо попробовать и сложность повыше, протестировать свои навыки. Не обязательно, конечно, это личное дело каждого. Но и всяко не вредно. Главное - не поддаваться на обманчивую простоту клишированных приемов и не списывать у корифеев, тем паче у дутых.