Предмет как герой. День третий. Болтливая Кастрюля

Создано в Copilot

Во времена, не то что бы уж и стародавние, но и не совсем таки новейшие, а жила-была Кастрюля эмалированная, в синий горошек. Ни высокая, ни низкая, ни широкая, ни узкая. Обычная, нормально-стандартная. Однако имелся у неё недостаток один – скол на ручке левой да болтливость экстраверсивная.

Болтала Кастрюля регулярно, как только её из ящика на свет божий вытаскивали или обратно туда же чистую клали. Пустой говорила о пустом, полной – философствовала на темы потенциально экзистенциальные. А уж когда молоко там аль вода, аль щи, аль варенье покипывать начинали, превращалась в настоящую бабу Трандычиху. Чёта булькает там, орёт, эмоции выплёскивает, на плиту гадость расплёскивает.

Уж что только с Кастрюлей не делали! И молили её языком молоть поменьше, и уговорами уговаривали, и битой набивали, и одиночку тёмную в шкафу дальнем устраивали – всё едино! Болтает, хоть стреляйся! Ну, или вешайся...

Однако никто стреляться и вешаться не стал, а взяли однажды Кастрюлю болтливую да пошли с нею к мудрецу местному. Уж если и он не поможет, то, стало быть, бессилен род человеческий перед посудой эмалированной, в синий-то горошек. Придётся ракету мощну строить да тудыть, в качель-колыбель космическу, ёмкость говорящу отправлять. Дорого, конечно, но зато навечно.

Мудрец, значится, осмотрел Кастрюлю со всех сторон, синие горошки пальцем потёр, скол на ручке левой поскрёб и говорит: «Дык, а чего молчит она у вас? Аль соврали вы мне, люди добрые?» Люди добрые затылки-то почесали и стали уж было ответ держать, но тут посудина эмалированная ка-а-ак заверещит тонким голосом!

«Ай! Ай! Ай! Это абьюз с насилием!– кричит Кастрюля, в руках мудрецовых дёргаясь и извиваясь. – Вы по что меня, дяденька-скуф бородатый, ручищами своими лапаете и в синий горошек пальцами грязными давите?! Не харрасьте – да не харрисимы сами будете! Руки прочь от посуды честной и благородной! А то в суды на вас подам!»

Подивился мудрец, подивилися и люди. Это ж как ёмкости такие да не трогати? Это ж начнёшь еду себе готовить, чтоб ноженьки с голодухи не протянуть, а на тебя за это – да суд?! Непорядочек какой-то выходит. Где это видано, чтобы посуды превыше человеков себя ставили да с адвокатами под белы рученьки расхаживали?

В общем, вопила Кастрюля так долго ещё, что у всех от речей ейных уши чуть не припухли. Принесшие болтливую утварь люди смотрят – ан нет мудреца на месте уже! Убёг куда-то, даже дверь забыв притворить. Бросили тогда они ёмкость клятую, да и сами тоже драпанули до дому. Авось, не вернётся Кастрюлина, ведь ног при ней нет, а на одном токмо голосе далеко не умчишь, не укатишь.

Однако ж погодя вернулся мудрец домой. Да не один, а с крышечкой! Тоже из себя всей такой эмалированной, в синий горошек. Взял Кастрюлю болтливую за ручку левую, сколотую, на плиту её с водой вместе поставил, да и крышечку сверху прилабунил.

Возмутилася поспервоначалу Кастрюля. Это что ж такое, братцы посудные деется?! Караул! Абьюз с насилием! А крышечка ей тихо так и шепчет: «Мамочка, дорогая, я так долго тебя искала! По родимым пятнышкам всё высматривала!»

Смотрит посудина: и впрямь, по эмали и синему горошку то дочь её родная, в самом раннем младенческом возрасте утерянная! Возрадовалась Кастрюля – и ну с ребёнком целоваться-миловаться, по потерянным годам скорбеть да обниматься. Так и вода спокойно закипела. А мудрец только в бороду свою усмехнулся, да ёмкость под супы и отвары приспособил. Чай, у Кастрюли с дочкой работа парная на славу пойдёт и без излишнего трёпа. 

С той поры так и повелось, что тараторит аль жиром горячим матюгает только посуда без покрытия. Но всегда, где-то на белом свете, на каждую кастрюльку, даже самую болтливую, найдётся своя утерянная крышечка. Надо только хорошенько и терпеливо поискать.