Полуночная гостья. 6.39

Элунэ просияла несмелой улыбкой, словно вдруг на глазах ожила.

В этот миг было трудно поверить, что столько в мертвой деве живого тепла. 

– Если вам я не в тягость, готова и счастье, и опасности дальше делить,

С вами поровну, сестры, делить.

Так легко сквозь печали я сразу пробилась, сумела ее окрылить.

Жаль, что смерть не могу исцелить.

Мы вернулись вдвоем. Я сказала Сюзанне, что спутницу нам привела.

– Что ж, приветствую заново в нашем отряде, коли доля такая мила.

Элунэ нас со слезами обняла

И расцеловала. Вот дела!

Мы успешно поохотились на птиц,

На прибрежных скалах раздобыли и яиц. 

Быстро сутки скользили в ту пропасть, куда все часы и секунды бегут,

А над временем царствовал ветер на древнем морском берегу,

На скудном морском берегу.

И побудку пропело нам бодрое утро, раскрыв горизонты багряной зарей.

Ветер с морем уже развлекались безудержно старою доброю прёй.

Сократили прощанье. Протяжный крик птицы и прибоя соленый плевок.

Распрямилась пружина скрипучая ржавых времен – к переходу последний рывок.

Ритмы пляски взял облачный кордебалет

Из затерянных в давности мертвенных лет.

Солнце в блеске роскошных своих эполет

Скучно смотрело нам вслед.

На пути очень стройно построились в ряд аж четыре гранитных столба,

А меж ними большими клубами бурлила и реяла чернота, 

                                                                          будто спрятана там дымовая труба.

– Справа нужно протиснуться нам через ту черноту

И по дымному двигаться дальше изменчивому мосту.

После преодолеем мы полосу вьюги, глубокого снега и голого льда

И покинем пределы карманного мира плененной колдуньи уже навсегда. –

Так поведала Ину-ла.

Меж столбами запела мгла.

Эта песня мрачной была,

Сто печалей в себе несла.