Последний маг

Гости прибыли, — равнодушный голос разорвал тишину тёмной комнаты. — Лифт поднимается.

Пламя одинокой свечи дрогнуло, будто по комнате пронёсся неуместный сквознячок. По замершему лицу поползли, как тараканы, тени. Единственный человек в комнате наконец пошевелился.

— Включи свет, Алиса, — отдал приказ он.

В лампах под белоснежным потолком появились огоньки. Они будто секунду думали, а потом почти мгновенно набрали силу, осветив большую комнату. В помещении царила дорогая обстановка. Сейчас гости восторженно будут подбирать эпитеты... если, конечно, среди них вообще найдётся кто-то, знающий такие слова.
Образованный человек, пожалуй, назвал бы интерьер покрытым налётом благородной старины. Несомненно, он бы оценил стоимость. А если бы обладал прозорливостью, то внимательнее присмотрелся бы к хозяину жилого блока — и, возможно, счёл бы за благо поскорее найти себе неотложные дела подальше отсюда.

Высокий худощавый старик в дорогом костюме медленно протянул руку к свече. Влажные пальцы уверенно сжали пламя — едва слышный треск, словно последнее проклятие огня. Дымок заструился вверх к белоснежному потолку. Пальцы хозяина блока нежно тронули растворяющиеся нити, будто влажную кожу любовницы. В глазах мелькнуло какое-то сожаление, будто сквозь пальцы ускользало что-то невероятно важное, и это происходило давно. Уже свыкся, уже переболел — но горечь живёт внутри.

Сухой кулак резко стукнул по гладкой поверхности стола. Старик поднялся. Ни малейшего признака старческой тяжести. Движения выверенные, как у профессионального фехтовальщика, привыкшего к точности, дисциплине, внутренней тишине. Осанка выдавала человека, привыкшего повелевать долгие десятилетия. Такой отпечаток невозможно смыть.

В глазах блеснуло упрямство и мрачная решимость. Неуместные перед званым ужином или пятничной вечеринкой. Но совершенно уместные для тех, кто помнит, что магия не умирает просто так.

— Как только гости войдут, выключи сеть и изолируй блок.
— Распоряжение противоречит протоколам безопасности, — прозвучал голос из скрытых динамиков.
— Ты ведаешь, кто я. Знаешь уровень допуска. Не заставляй повторять.
— Будет сделано, мастер... Запись камер?

— Не важно.

Щелчок. Дверь приоткрылась.
В помещение робко заглянула кудрявая голова. Идеальная причёска, безупречный макияж. В проходе показалась точёная ножка в чёрной лаковой туфле. Вечернее платье с большим вырезом подчёркивало нужные выпуклости — но не чрезмерно. Всё просчитано. Украшения поблёскивали: вероятно, золото, настоящие камни. Не сверхдорогое, но вполне достойное. Пышные губки, большие «наивные» глазки — всё на месте. Не с улицы девочка. Не дешёвка. Она удивлённо осматривалась, будто первый раз оказалась в таком месте.
За её спиной тут же загомонили весёлые голоса, перебивая друг друга:
— Заходи уже!
— Ну-у, чего там?
— Эй, давай... весело? Пятница ж!..
— Да-да, девочки, прошу-прошу, — раздался голос Модиуса. Бархатный, обволакивающий, усыпляющий, словно в нём искрятся крупицы магии. — Шевелите булочками... чего толпиться в дверях? Мне рассказывали, что прелестницы намного смелее...
— Дамы... — подал голос хозяин, делая приглашающий жест рукой.
Рука мужчины вновь опустилась на навершие резной трости. Под ладонями угадывалась голова какого чудовища, искусно вырезанная из дерева. Мужчина застыл посреди большой залы.
— А вы не вампир, мессир? — нервно хихикнула блондинка, входя в помещение.

Всем было понятно, что шутки в этой фразе не так и много. Девушки выстроились в рядок, почти как спецподразделения на построении. Эскортницы были на любой вкус и при этом неумолимо одинаковые.
Последним в помещение вошёл крепкий мужчина в преклонных летах. Он был явно младше хозяина блока, но какая между ними разница — вряд ли можно было утверждать определённо.
— Ну и что происходит? — сверкнул глазами Айзыгейл.
— Хм... — пробежал невнятный шёпоток по ряду девушек.
— Ну-у, отец! — вышел вперёд Модиус. — Ты говорил, что улетаешь. Я и решил немного тусануться в хорошей компании...
Лица девушек вытянулись. Глаза стали большими даже у двух азиаток.
— Хорошая шутка, Моди, — приподнял уголки губ хозяин блока. — Хорошая...
— Мастер любит импровизации, — подошёл к столу с закусками мужчина и налил в бокал шампанского. — Девушки, просто туса. Приятный вечер... всё такое. Как там в сети популярно? Вы в этом лучше разбираетесь, так что хозяйничайте смело. Это мой... друг. Эм-м... называйте его мастер. Ха-ха-ха... Он чуть-чуть старомоден, но милый в целом человек.
На лицах девушек появились неуверенные улыбки. Шаг. Второй. Модиус протянул налитый бокал крайне симпатичной блондинке и лучезарно улыбнулся.
— Я знаю... глупо прозвучит, но ты милый, — негромко сказала она, приняв угощение.
— Конечно, я умею.
Блондинка отпила из бокала, поверх края изучая собеседника.
— Кто ты? Кто он? — лёгкий кивок в сторону так и стоявшего мастера. — Он правда похож на вампира.

— Он? Ну-у... Уже можно сказать, — понизил голос Модиус до мистического шёпота. — Да и большой тайны на самом деле нет.
— М? — сделала ещё один маленький глоток блондинка.
К ним подошла одна из азиаток, уже с бокалом вина в руке. Девушки разбрелись по комнате. Несколько тихо обсуждали картины на стене. Две присматривались к закускам. Ещё две о чём-то тихо болтали на диване. Изгибы тел были соблазнительными. Движения — выверенными. Даже бессознательно девушки привлекали к себе внимание. Наверное, даже работая с навозом на ферме, эти бестии выглядели бы потрясающе.
— Он маг, — вздохнул мужчина. — Последний архимаг.
— Ты шутишь?
— Серьёзно? — почти одновременно воскликнули они.
У эскортниц округлились глаза.
— Настоящий? — подошла ещё одна, шатенка, с чуть нахмуренными бровями.
— Да, — просто кивнул пожилой мужчина.
— Ты разыгрываешь, — пробормотала она, чуть подавшись вперёд.
— Зачем? — мягко улыбнулся он. — Я своими глазами видел круг силы. Видел инициацию. Это было прекрасно, девоньки.
Легко прозвучали слова, которых ещё каких-то сто лет назад шептали. Их вплетали в сказки, рассказываемые детям возле печек, при свечах. Сейчас слова звучали как стародавний фольклор.
Как и маги.
Невообразимые, всемогущие, они правили, карали, двигали горы.
И вдруг… оказались устаревшим пережитком.
Эпоха закончилась. Пшик.
Они уходили один за другим. Целые семьи, фамилии.
Сначала тень, потом сумрак и забытьё.
Сейчас… даже самых громких имён уже не помнят, исчезли в пучинах истории. Просто пыльные папки с каким-то грифом в государственном архиве. Никому не интересные.
Как так произошло?
В школах об этом почти не рассказывали. Несколько страничек в учебнике.
Были. Правили. Их время закончилось.
Следующая тема.

— Но-о-о... — воскликнула девушка. — Я знаю историю! Сеть, это она давит, выкручивает каналы силы внутри... Маг не выдерживает.
— Не так, — поморщился Модиус. — Сеть давит талант. Тяжело объяснить. Как будто ты медленно лишаешься чего-то чрезвычайно важного...
— Ладно, хватит уже, — отмер Айзыгейл.

Мужчина в следующий момент просто щёлкнул пальцами.

Девушки отключились. Сразу. Раз — и как будто кто-то потушил свет в их сознании. Повезло тем, кто сидел на диване. Головы запрокинулись. Тела съехали по скользкой обивке и замерли в нелепых позах.
Меньше повезло тем, кто стоял на мягких коврах. Из эскортниц куда испарился весь лоск. Щелчок архимага развеял волшебство из их привлекательных тел. Девушки нелепо раскинулись там, где стояли мгновение назад.
Блондинка упала на пол у ног Модиуса и сильно порезалась о разбившийся бокал. Азиатка, падая, ударилась бровью о край стола — из глубокого рассечения вытекала кровь на мраморную плитку.

— Зачем? — недовольно посмотрел Модиус на мастера.
— Сколько цирк будет продолжаться?
— Ну потерпел бы ещё немного! Сейчас бы уже... раскрепостились. Разделись...
— Ты что, серьёзно, прощелыга? — сузил глаза мужчина и недобро посмотрел на своего давнего друга и помощника. — Девок не навидался голых за двести пятьдесят лет?
— Ну при чём здесь это? Всё на мне: таскать их, раскладывать… знаешь, в моём возрасте это, скажу честно, уже не подарок.
— Рот закрой и делом займись.
— Кайфолом, — прошипел Модиус.
— Эти словечки тебя не молодят! — зло бросил в ответ архимаг.

— Посмотри, что ты наделал? — Модиус наклонился к блондинке, приподнимая её за подмышки. — Замечательная грудь. Ну! Посмотри! Ведь мастер же делал! Даже Великий Васкирс не справился бы лучше!

Айзыгейл только покачал головой. Его глаза потемнели. Мрак, казалось, вот-вот потечёт из глазниц.

— Старый кайфолом, — шипел Модиус сквозь зубы, возясь с бесчувственным телом.

Через час.

Модиус закончил возиться с бесчувственными телами. Мужчина стоял со стаканом скотча в руке. Лёд едва слышно потрескивал.

Маг обозревал многолетние результаты скрупулёзной работы. Зал — пустой, огромный, исписанный рунами, линиями, фигурами, на первый взгляд абсолютно бессмысленными. Всё было закольцовано, соединено в совершенно чудовищную пентакль. Немыслимую в академиях даже в самом расцвете силы. Никто в современном мире и помыслить бы не смог, что такое возможно создать. Ради чего? Модиус тихо ухмыльнулся. Месть.
 Помещение начали готовить десятки лет назад.
 Оно было экранировано совершенно от всего мысленного и немысленного, с чем сталкивались поколения магов. Даже с тем, что виделось в кошмарах. В каком-то смысле — оно не существовало во времени и пространстве. Здесь значительно легче дышалось. Давление Сети ослабевало и через какое-то время сходило практически на нет. Последние месяцы Айзыгейл был фактически заперт в этой комнате. Сейчас архимаг находился в своей пиковой форме. Если бы он захотел, то весь ненавистный мегаполис в радиусе двадцати километров умер бы в мгновение. Но... потом бы наступили последствия.
 В специальных «гнёздах» — вычерченных в рунах местах — лежали тринадцать нагих девушек. Прекрасных.

Жаль, что не девственницы, — усмехнулся про себя Модиус. — Силы было бы больше… но и так с запасом.
 Айзыгейл стоял в центре с закрытыми глазами. Казалось, просто спал. Модиус тихо подошёл к старому другу.
 — Уверен? — мольбы. Сомнения. Гнева. Страха. Ничего не было в этом вопросе. Просто надо было спросить. — Последствия будут ужасающими.
 — Нет. — мотнул головой архимаг. — Ты знаешь, что мы оставляем им шанс. И знаешь, что могли сделать куда хуже.
 — И всё же.
 — Зачем...
 — Зачем мир, если в нём нет нас, — тихо продолжил Модиус, повторяя когда-то проговорённую между ними мысль. Это был некий барьер, который отсекал путь назад.

В этот момент блондинка на полу — та самая, что порезалась о бокал, — дрогнула.
 Сначала — едва заметно, пальцы. Потом грудь чуть приподнялась в неровном вдохе.
 И вдруг — судорожный, глубокий вздох. Капли крови приподнялись над полом и начали пульсировать в каком-то рваном ритме.

— Вот, — тихо сказал архимаг, слегка мотнув головой в её сторону. — Знак, чтоб ты не сомневался.
 Модиус медленно провёл рукой сверху вниз.
 Капли крови с глухим стуком упали на пол. Девушка снова замерла.
 — Мыслимо было когда-то? — пробормотал архимаг.
 — Одарённая эскортница… — вздохнул мужчина, чуть качнув головой. — Вот уж действительно: пути твои неисповедимы.
 — Не поминай его здесь. Ещё услышит.

Модиус на мгновение оскалился. Черты лица стали страшными, волчьими. Тень мужчины странно дёрнулась. Казалось, он готов броситься и рвать неназванного врага. Наваждение развеялось. Снова стоял просто грустный, уставший пожилой мужчина.
 — Ладно... У тебя полчаса... — хлопнул его по плечу последний архимаг.
 — А там... — махнул куда-то рукой он. — Они просто живут.
 — Ну и помоги им... выжить. Ты для этого и остаёшься. Прощай, дружище...

Они мгновение смотрели друг другу в глаза. Потом обнялись. Впервые за все триста лет знакомства. Айзыгейл отвернулся и снова закрыл глаза. Модиус зашагал прочь к выходу. По его щеке пробежала одна единственная слеза.

Вскоре с крыши небоскрёба в центре мегаполиса взлетел вертолёт.
 — Ты устарел, — зло прошипел последний архимаг, явно кого-то парадируя. Старик вытащил из-за пояса кривой нож. — А ты... перестанешь существовать.
 Кривое лезвие хищно блеснуло в свете танцующих свечей.
 Рука замерла в высшей точке всего на мгновение — и полетела вниз. Сталь глубоко вонзилась в мягкий живот. Кровь хлынула, впитываясь в ткань. Рука судорожно и неистово дёргала рукоять, расширяя страшную рану.

Руны на полу полыхнули. Потолок выгнулся наружу, воздух заскрипел.

Всё оцепенело. Потом — удар. Откуда-то из-под неведомых глубин подпространства. Рябь побежала волнами, предупреждая: всё изменилось.
 Пространство натянулось, задрожало.

Оглушительный треск. Разлом.
 Сначала — непроглядная темнота. Потом что-то в разрыве пошло рябью. Стали проступать отпечатки, будто гигантские пальцы прижимались с обратной стороны.
Потом — за край уцепилась жуткая когтистая лапа, легко смявшая бы автобус. Ещё одна. Ещё. Вероятно, их назовут демонами. Или отродьями. Или тварями. Ужасом. Не важно.

Мимо замершего мага, вцепившегося в рукоять ножа, шествовали существа. И поток только набирал силу.