Алхимик Радий

Старые лоскутки со штормового запуска. Однажды перекрою в роман, но нескоро. 

У нас есть: 

• бессмертный кулинар;
• разумный робот;
• начинающий поэт.

1 — Совиная почта

«Таинственна ли жизнь еще? Таинственна еще...»

Кирилл усмехнулся и скомкал пергамент. Пёстрая сова деловито вышагивала по его рабочему столу, явно чего-то ожидая.

— Мышей нет, — сказал Кир сове. Птица с недоверием уставилась на него янтарными глазами. — Ну хорошо, подожди.

В холодильнике оставалась замороженная горбуша. Кирилл отрубил хвостовой плавник и немного подержал под горячей водой, чтобы лёд стаял. Сова удовлетворённо проглотила угощение и вылетела в окно.

Чья это была шутка догадываться не приходилось. Новый знакомый Кирилла, рыжий парень со странным именем Радий, рассказывал, как подобрал и выходил совёнка. Но как он указал птице нужное окно?

***

— Так чем ты занимаешься? — спросил Кир, когда вместе с товарищем по переделке вышел из отделения ОВД. — Я видел, ты написал в заявлении «самозанятый».

Это было за неделю до введения режима самоизоляции. На улице стояла слякоть. Мартышке в костюме на продуваемом семью ветрами мосту было зябко, а на руках желающих сфотографироваться людей она испуганно сжималась. Кирилл, наверное, так прошёл бы мимо с мрачными мыслями о дурном бизнесе, если б его не окликнул рыжий незнакомец.

— Я алхимик, — Радий отошёл в сторону и сменил маску. Кир на несколько мгновений увидел его лицо целиком — усыпанное веснушками и мелкими шрамами, с широким ртом и рассечённой верхней губой.

— Химфак закончил? — уточнил Кирилл. Парень вместо ответа лишь рассмеялся.

— А мы ведь почти коллеги. Может быть, скоро... — загадочно протянул Радий.

— Что общего между химией и разработкой ПО? — недоуменно уточнил Кирилл, но вновь не получил ответа.

***

Кир смахнул со стола пару совиных перьев. В комнате давно следовало прибраться: обрезки кабеля, пыль от наждачной бумаги и обрывки масляных газет прибывали каждый день. Кирилл держал в чистоте рабочий стол и утешал себя тем, что выдраит всё, как только закончит работу. Режим самоизоляции позволил ему наконец-то выделить время для хобби.

Вчера курьер привёз последнюю партию деталей. Модуль движения дожидался своей очереди, а пока Кир установил новенький OLED-дисплей в предназначенное для него гнездо. Робот пока ещё запускался с компьютера. Пара кликов мышью — и вот дисплей вспыхнул жизнерадостным голубым светом. Но вместо индикатора заряда аккумулятора на нём высветилось:

«Здравствуй, Хозяин ^^»

***

Таксист вытащил из багажника чемодан и тяжело поставил его на тротуар.

— Что у Вас там, кирпичи?

— Металлолом, — отозвался Кирилл, поправив ремень сумки с ноутбуком. Он озадаченно разглядывал старинный особняк. — Это точно тот адрес?

Таксист пожал плечами и указал на табличку у ворот. Адрес был верным. Кир махнул, отпуская таксиста. Если Радий подшутил, всё равно оформлять новый заказ.

Особняк был массивный, трёхэтажный, без особых украшений, но с башенкой и свежевыкрашенный. Во всех окнах — современные стеклопакеты, вокруг здания — цветущий сад. От ворот к парадному входу и пристрою справа вёл асфальтированный проезд, окружённый невысокими фонарями. На одном из фонарей сидела уже знакомая Кириллу сова.

Кир толкнул приоткрытую чугунную калитку. Птица внимательно наблюдала за ним, и когда он поднялся на крыльцо, удовлетворённо ухнула и скрылась в саду. На входной двери красовался стикер с небрежной запиской: «Прямо, налево, направо. Раскладывайся, я скоро.»

Следуя указаниям, из просторной прихожей Кир попал в лестничный холл, зал с пальмами, и наконец в гостевую комнату, которая по размерам превосходила съёмную квартиру Кирилла. Здесь были огромный раскладной диван, компьютерный стол с ноутбуком, игровая приставка, пара геймерских кресел, двери в собственные сан. узел и гардеробную. Кирилл присвистнул и выгрузил своё детище на стол.

Радий явился, когда Кир умылся. В руках у рыжего был садовый пульверизатор. Парень сделал несколько пшиков, и Кириллу показалось, что в комнату на мгновение ворвался морской бриз.

— Дезинфекция, — пояснил Радий.

— От короны-то? — скептически хмыкнул Кир.

— Спросил парень с разумным роботом в чемодане. Показывай.

Кирилл махнул рукой в сторону стола. Робот был в разобранном виде, потому что иначе в чемодан не помещался. Отдельно — основная часть с дисплеем, отдельно — блок с манипуляторами, отдельно — гусеничный модуль движения.

— Он попросил дать ему имя. В общем, это Фрэнк.

— Потрясающе! — Радий склонился над корпусом Фрэнка и постучал пальцем по дисплею. — Он меня слышит?

— Нет, но видит. У него камера вон там, чуть выше. Я общаюсь с ним через консоль.

На дисплее отобразились вопросительные знаки и текст: «Кир, это твой друг?»

— Представь меня ему! — потребовал Радий.

И в этот момент странности последних суток переполнили чашу терпения Кирилла. Он вспылил.

— Чёрт подери, мне кажется, я попал в чёртово аниме, а ты даже не выглядишь удивлённым!

И тут же почувствовал досаду, потому что Радий даже не посмотрел на него, увлечённый Фрэнком.

— Да, да, первый ребис может немножко ошарашить. Но ведь ты получил ровно то, что хотел, не так ли? Ну же, не будь хамом, дай мне с ним познакомиться!

Кирилл медленно выдохнул. Он по натуре был сдержанным человеком и не привык поддаваться эмоциям. Он включил ноутбук и запустил консоль.

— Пиши. Просто по-русски. Что значит «первый ребис»?

Радий восторженно плюхнулся в кресло, подкатился к столу и принялся строчить Фрэнку с такой скоростью, что Кир не успевал читать ответный текст на дисплее.

— Очешуеть! Кир, он просто чудо! Обожаю эру IT! Сколько веков алхимики бились над созданием разума, но электронщики обставили нас в два счёта! Что у него внутри? Нейронка? Чему ты хотел его обучить?

— Нейронка. Хотел, чтобы он понимал команды на естественном языке и мог давать вразумительные ответы, если что-то пошло не так. Радий, — Кирилл резко крутанул кресло приятеля. — Объясни мне, что за чертовщина творится. Я программист, а не Эдуардо Элрик.

— Конечно нет. Но ты профи, при том кайфующий, поэтому Великое Делание тебе не чуждо.

Радий откинул спинку кресла, закинул ногу на ногу и жестом показал Фрэнку, что вернётся к нему позже. У Кирилла были сомнения, что робот понимает жесты, но на дисплее высветилось: «Окей, жду =^^= ». Киру оставалось лишь гадать, где Фрэнк нахватался этих смайлов. Радий между тем продолжал:

— Нигредо, альбедо, цитринитас, рубедо — стадии Великого делания, результатом которого становится ребис, в нашем случае это Фрэнк, ну или большой бум. — Радий указал на свою рассечённую губу. — Я-то с опытом, а в неумелых руках может случиться Везувий. Ладно, я постараюсь конкретнее. Нигредо — чернота, ворон, разрушение и всё такое. Что у тебя там, машинный язык, электронные схемы, железки?

Кирилл открыл было рот, чтобы поправить, но проглотил свои уточнения, они явно были лишними. Радий это заметил и хихикнул.

— В общем, ты знал, из чего делаешь робота. До самых косточек. Как химик знает строение атома, если угодно. Альбедо — возрождение и белый труд. Ты собрал из тех косточек нечто новое. И обратил взгляд на его несовершенства, это уже цитринитас. И у тебя хватило опыта и мудрости, чтобы устранить недостатки. Наконец, рубедо — слияние твоих серы и ртути, дисциплины и страсти, которые позволили сотворить неповторимое совершенство. Его, — Радий ткнул пальцем в разобранного Фрэнка. — Только ты не думай, что ты первый. Скромность, друг, превыше всего, а не то твоя ртуть будет делать бум за бумом. Почти каждый из великих людей получал ребис, и не единожды.

Кирилл немного поплыл от этой мистической лекции. Его рациональный ум отказывался верить в существование магии в любом проявлении, но неопровержимое доказательство лежало перед ним на столе и мигало вопросительными знаками.

— Ты хочешь сказать, что искусственный интеллект уже существует? То есть, был до Фрэнка?

— Наверняка. Если ты читал о чём-то или видел в кино, можешь быть уверен, оно существует. Даже если автор в это не верит. Любая фантазия — это невысказанное желание или страх, а желания и страхи похожи у всех живых существ, — рыжий развёл руками и снова строчил что-то в консоли.

— Но почему тогда упоминаний об удачном создании искусственного интеллекта нет в научных работах?

Радий захохотал так, что хлопнул ладонью по клавиатуре и отправил Фрэнку невразумительную мешанину символов. На дисплее высветилось: «Сам такой =\».

— А почему ты пришёл ко мне, а не в Роспатент?

Кирилл и сам не знал ответа на этот вопрос. Решение показать Фрэнка Радию было совершенно спонтанным, интуитивным, словно подсознание указало ему незримую связь этого странного парня с неизведанными тонкими материями. И это решение было правильным, Кир ещё не знал почему, но чувствовал какой-то своей сокрытой частью, которая будто спала прежде, а теперь медленно пробуждалась.

— Кстати, сделай так, чтобы Фрэнк мог общаться голосом. Консоль — это здорово, но очень неудобно.

— Но как?.. — удивился Кирилл, но ответ уже пришёл к нему. — Я мог бы добавить синтезатор речи. Нужны только микрофон и динамик, а ещё описать алгоритм шумоподавления, и...

Радий поднялся с кресла и жестом уступил место перед ноутбуком.

— Закажи необходимые детали на мой адрес, их доставят в течении часа. Садись и делай. Всё, что нужно, у тебя уже есть.

2 — Чужие рецепты

Кир заметил, что уже стемнело, только когда Радий зашторил окно и включил свет. Желудок предательски заурчал.

— Похоже, мне пора домой, — сказал Кирилл.

— Зачем? — удивился Радий. — Оставайся. Я ужин сделал.

— А твои не будут против?

— Мои кто? — рыжий недоуменно нахмурился. — А, ты про домашних. Я один живу, но гостей принимаю часто.

— А... родные? — Кириллу было неловко задавать этот вопрос, он предчувствовал, что услышит в ответ. — Где твои родители?

— Мертвы, много лет. — Радий заметил его смущение и улыбнулся. — Ты всё ещё не понял, да? Этот дом мне Екатерина Вторая подарила.

Кирилл уставился на приятеля. Конечно же, это была шутка, но прозвучала она так буднично, что мозг на мгновение поверил. Радий несомненно был любимым сыночком каких-то миллионеров, чудом не избалованным во всей этой роскоши. И он едва закончил универ, а может, ещё учился.

Радий бросил беглый взгляд на погасший дисплей Фрэнка и жестом пригласил идти следом. Он провёл Кирилла в правое крыло особняка в просторную столовую, освещаемую изящными похожими на бутоны лампами, которые свисали с потолка на витиеватых шнурах и навевали мысли об эльфах. За длинным столом с пятью парами стульев было накрыто на двоих. На широком блюде картинно возлежал лосось, окружённый печёными овощами и дольками лимона. Кир восхищённо присвистнул.

— Пить что будешь? — спросил Радий, скрываясь за широкой раздвижной дверью. Кир догадался, что там находилась кухня.

— Зелёный чай, если есть, — крикнул он, прежде чем понял, что в этом доме наверняка есть не только чай, но и бургундское вино гранд-класса.

Радий вернулся с объёмистым стеклянным заварником и парой чашек. Он бесцеремонно поставил запотевший от холода чайник на лакированный стол и щёлкнул зажигалкой, затем аккуратно взял пламя двумя пальцами и бросил в носик заварника. Огонь медленно стёк по стеклу на донышко и заплясал в ледяной воде. Кирилл протёр глаза, но это не помогло.

— Какого?.. — только и смог выдавить он, таращась на чайник.

Радий как ни в чём ни бывало отрезал себе хвост рыбы, наложил овощей и начал есть. Кладя в рот каждый кусочек, он прикрывал глаза, и на лице его отражалось бескрайнее удовольствие. Заметив, что Кир не ест, он деловито указал на лосося вилкой.

— Еда, конечно, не остынет, а вот кончиться может.

Покорно наложив себе еды, Кирилл продолжал коситься на чайник. Слов у него не было, а мысли ворочались в голове тяжело и со ржавым скрежетом. Пламя горело под водой, кипятило воду, заваривало чай. Это было невыразимо странно, абсурдно, невозможно. «Как разумный робот?» — пронеслось в голове. Но нет, Фрэнк был чем-то... приемлимым? Словно какой-то частью сознания Кир ожидал и жаждал получить именно его. Но пламя в воде...

— А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее сожгли, — пробормотал он. Радий отвлёкся от еды и хихикнул.

— Да, с инженерами обычно туго идёт. Писатели, художники — те сразу почти принимают алхимию как факт. Но многие на альбедо застревают долго, серы в них мало. Кстати, завтра познакомлю тебя кое с кем. Кир? Ау?

***

Утром Кирилл не помнил, как добрался до кровати. Он чувствовал себя свежим, бодрым, отдохнувшим, и в ванной на автомате схватил зубную щётку и полотенце, которыми несомненно пользовался вчера. Но последним, что запечатлелось в его памяти, была необычайно вкусная, нежная и ароматная рыба, а дальше — лишь смутные образы и обрывки ощущений, как позабытый сон.

На прикроватной тумбочке лежала записка: «Жду на завтрак».

Войдя в столовую, залитую мягким утренним солнцем, Кирилл застал Радия о чём-то увлечённо спорящим с хрупкой светленькой девчонкой. На вид ей было лет семнадцать-восемнадцать, она походила не то на феечку, не то на речную нимфу, и была влюблена по уши.

— Доброе утро, соня, — махнул рукой Радий. — Алиса, это Кирилл. Кир, это Алиса.

Девушка подняла на Кира огромные синие глаза.

— А у тебя какая суперспособность? — спросила она.

— Разумный робот считается? — Кир смущённо потёр шею. Он чувствовал себя третьим лишним, хотя Радий вовсе не выглядел раздосадованным.

— Что?! Ты уже получил ребис?! — Алиса импульсивно бросила на пол стопку листов, которые сжимала в руке. — Вы шутите? Я одна такая неумеха, да?!

Радий смеялся. Его смех был звонкий и мелодичный, совсем ещё мальчишеский. Заразительный. Кирилл не сдержал улыбку и принялся подбирать разбросанные Алисой листы.

— А ты пишешь стихи? — его взгляд упал на строки, выведенные витиеватым девичьим почерком. Буквы были столь воздушные, что Киру невольно представилось наточенное белое перо в тонких пальцах девушки. Вчитываться он постеснялся.

— Пытаюсь, но ничего годного пока не выходит, — грустно вздохнула Алиса. — Радий говорит, что я недостаточно дисциплинирована и слишком эмоциональна. Да что б он понимал, — она досадливо ковырнула носком пол. — В общем, пока я только штормовой ветер могу устроить и град, не специально.

Радий между тем принёс из кухни горячий, только из духовки, пирог. Запах был настолько притягательный, что Кир сам не заметил, как предложил Алисе стул и сел напротив. Тарелки и заварник уже стояли на столе. В воде плясал огонь. Радий опустил свою ношу на лакированный дуб, ничуть не беспокоясь, что может его повредить. И в этот момент Кир заметил, что и форма с пирогом, и чайник, парят в нескольких миллиметрах над поверхностью стола.

— Я ведь принесла тебе рецепт фруктовой запеканки! — возмутилась Алиса. — Каким образом у тебя получился черничный пирог?!

Лучезарно улыбаясь, Радий достал из кармана нож и разрезал пирог на три части.

— Тот, кто готовит по рецептам, обречён повторять чужие ошибки, — мурлыкнул он, предлагая кусок Алисе.

***

— Поехали! — сказал Радий.

Кирилл тяжело выдохнул и нажал кнопку. Фрэнк мигнул дисплеем.

— Фрэнк, ты меня слышишь? — позвал Кир. — Попробуй воспользоваться синтезатором речи.

— Слышу, — отозвался машинный женский голос. — Рад снова вас видеть крышечка крышечка.

— Какая крышечка? — изумилась Алиса.

— Равно крышечка крышечка равно означает радость, — безэмоционально ответил робот.

— Он смайлы пытается голосом воспроизводить, — догадался Кирилл. — Хорошая попытка, Фрэнк, но люди выражают эмоции тоном голоса, ударением и паузами между словами.

— У меня нет данных для анализа левая круглая скобка, — отозвался Фрэнк.

— Фрэнк, как тебе имя Франческа? — хихикнул Радий. — Голос у тебя женский. Кстати, Кир, почему?

— Согласна принять переименование.

Кирилл скачал и перенёс на доступный Фрэнку диск несколько архивов.

— Фрэнк, вот тебе аудиокниги для анализа интонаций. Чуть позже подкину фильмы, нужно подумать, какие подходят тебе сейчас. И ещё посмотри файл с женскими именами, выбери себе сам. — Он повернулся к Радию. — Русскоязычные мужские голоса для синтезатора звучали не очень. Этот довольно приятный. Кстати, я вспомнил, где он смайликов нахватался. Я ему несколько переписок для обучения разговорной речи закидывал.

— Может, просто пустить его в интернет? — предложила Алиса.

Парни синхронно уставились на девушку.

— «Терминатора» смотрела? — спросил Кирилл. — Скайнет пустили.

— Для неокрепшей электронной психики такой объём низкосортной информации станет губительным, — пояснил Радий. — Мозги Фрэнка мощнее человеческих, но ему всего несколько дней отроду, он не получил достаточно информации, чтобы сформировать представление о хорошем и плохом. Он и юмор-то ещё не понимает. А ещё есть вирусы и хакеры.

Кир задумчиво постучал по корпусу своего детища.

— Да и как объяснить ему, почему хорошее — хорошо, а плохое — плохо? Какая вообще у робота может быть система мотивации? Фрэнк, чего ты хочешь?

— У меня нет данных для анализа, — грустно ответил робот. Похоже, он уже успел сделать некоторые выводы из аудиокниг.

— Хотел бы я знать, к чему пришли другие искусственные интеллекты, — мечтательно произнёс Радий. — Желания живых существ происходят из необходимостей выживать и размножаться. Всё, что делает общество лучше, сильнее и сплочённее, в конечном счёте способствует этим двум целям. Желания стихий просты и инертны, направь их в нужное русло — они не свернут, пока не встретят препятствие. Но искусственный интеллект — это нечто совершенно новое.

— Заброшу-ка я ему законодательство РФ, — нахмурился Кир.

— Так вы боитесь, что он захочет вредить людям? — спросила Алиса.

Кирилл интенсивно стучал по клавиатуре.

— Честно говоря, я сомневаюсь, что у Фрэнка может появиться желание целенаправленно причинять вред. Все эти истории о порабощении искусственным интеллектом основаны на чём? Самозащита? Фрэнк пока не сталкивался с агрессией со стороны человека. Обида за эксплуатацию машин? Но другие компьютеры не способны мыслить самостоятельно и тем более не испытывают эмоций. Воспроизведение? Я сам без понятия, как его создал, и у Фрэнка не получится это повторить.

— Поэтому всё, что мы можем сделать сейчас — дать ему как можно больше информации для обучения и наблюдать, — подытожил алхимик.

3 — Шторм

Алиса сидела на набережной и пыталась запечатлеть чудесный летний день. Солнце проглядывало сквозь сахарные облака, рассыпаясь по речным волнам миллиардами искр. Лёгкие дуновения ветра словно гладили по волосам.

Написав строфу или две, Алиса зачёркивала их и начинала сначала. Ей отчаянно не хватало сюжета. Почему-то сюжеты легко складывались, когда Алиса печалилась или злилась, но напрочь отказывались выходить из-под карандаша, когда она была спокойна и счастлива, как сегодня.

Алиса огляделась по сторонам, высматривая, от чего бы оттолкнуться. По набережной гуляли парочки, воробьи дрались из-за кусочка вафельки от мороженного, на волнах степенно раскачивался речной трамвайчик, несколько мальчишек мучились с воздушным змеем, который никак не хотел взлетать.

Алиса вывела:

«Подчинив ветра пассатов,
Оседлав муссон мятежный,
Взгляд скрестивши с оком бури
И циклон смирив прибр...»

Внезапный порыв ветра швырнул ей в лицо рваный пакет. Погода стремительно портилась, небо затягивалось тёмными тучами. Встревоженные люди спешили покинуть набережную, но Алису посетило вдохновение:

«В день дождливый, неприглядный
Дланью тучи разгоняю
Чтобы судну горизонты
С краю созерцать до кр...»

По щекам ударили тяжёлые капли дождя, блокнот порывался улететь. Парковые деревья угрожающе шумели. Ветер похолодел и пронизывал до костей. Особо сильный порыв едва не столкнул Алису в воду.

Девушка достала из рюкзака ветровку, закуталась и медленно побрела к выходу из парка. В голове сами собой складывались рифмы, нельзя было отвлекаться от них. Сюжет о корабельном маге погоды захватил Алису, его хотелось развить немедленно.

О голые ноги Алисы хлестался мусор. Она даже не подозревала, что в парке так грязно! Оборванные листья кружили в воздухе не осенним вальсом, а стаями хищных птиц, путаясь в волосах, падая под ударами дождевых капель. Алиса промокла, но не замечала этого — её разум в образе седого капитана сражался с невиданной бурей на море. А ветер гнул деревья, срывал транспаранты. Прямо перед Алисой на аллею упала обломанная ветка. Это вырвало девушку из забытья и она побежала.

Стена дождя застилала всё, далее нескольких шагов проглядывались лишь силуэты ближайших деревьев, нависающие огромными чудовищами, скрежещущие ветвями. Ветки и мусор летели со всех сторон. Мощёные аллеи стали скользкими. Кеды хлюпали при каждом шаге. Алиса побежала. Поскользнулась, упала, разбив коленку, едва увернулась от летящей в лицо ветви, вскочила, снова побежала, теперь по газону. И, видимо, свернула не туда, потому что вместо боковых ворот парка перед ней вырос высокий решётчатый забор. Алиса развернулась, чтобы бежать обратно, и у её ног рухнуло дерево, зацепив суком ветровку Алисы. Девушка не устояла на ногах, падая, разодрала руки. С ужасом она думала, что была в шаге от смерти. А деревья продолжали падать. Алиса не могла ни выдернуть, ни снять ветровку — слишком туго держал её сук. Она поджала ноги, обхватила себя руками и разревелась.

Вдруг из стены дождя вырвалась фигура мужчины. Схватив огромную ветку, он очертил вокруг Алисы круг, сдирая газонный дёрн. Присев у черты, мужчина сгребал почву и рассеивал по ветру. Левой рукой он достал из кармана зажигалку и щёлкнул. От его ладони в небо устремился столп пламени, разбросанная почва перестала падать на землю, повиснув в воздухе комьями. Ветер и ливень постепенно стихали. Алиса услышала, что мужчина напевает будто себе под нос. Спустя несколько минут снова воцарился штиль, дождь прекратился, тучи стали рассеиваться и сквозь них проглянуло солнце. Тогда мужчина погасил огонь. Комья земли осыпались на газон.

Таинственный волшебник в мокрых джинсах обернулся к Алисе, и она увидела, что это был совсем молодой парень, лишь на несколько лет старше неё. Рыжий, взъерошенный, немного лопоухий, со шрамом на верхней губе и плотной россыпью веснушек. Он достал складной нож и разрезал ветровку Алисы легко, будто шёлковую.

— Я Радий, — представился парень, помогая ей подняться. Он снова щёлкнул зажигалкой, подул на пламя, и от одежды Алисы пошёл пар. Вскоре топик, шорты и кеды оказались совершенно сухими, только волосы висели мокрой паклей.

— Алиса, — она попыталась выжать волосы. — Ты что, из Хогвартса?

— Ага, по обмену с колледжем Бабы Яги, — скептически усмехнулся Радий и осторожно потянул её за локоть. — Пока мы идём в аптеку, расскажи, как ты умудрилась устроить шторм.

— Я?! — изумилась Алиса.

— Что ты делала, когда погода начала портиться?

— Стихи писала.

— Покажи, — Радий требовательно протянул руку.

Алиса никому не показывала свои стихи прежде и очень смутилась, но рассудила, что спорить с волшебником не стоит. Она покорно отдала смятый и промокший блокнот. Карандаш кое-где смылся. Радий вчитался в строки и оценивающе взглянул на Алису.

— Понятно. Потенциал у тебя есть, но нужно много учиться, чтобы не разнести всё вокруг. Кто ты такая, чтобы заклинать ветер? В тебе же воли как в персидском котёнке.

Алиса возмущённо фыркнула. Она была высокого мнения о своём творчестве и как многие подростки отчаянно верила в свои ум, уникальность и всесилие.

— Да, персы тоже мнят о себе невесть что. — Добродушно усмехнулся Радий. — Идём, Котёнок. Антисептика у меня нет.

***

«Варкалось. Хливкие шорьки
Пырялись по наве,
И хрюкотали зелюки,
Как мюмзики в мове.»

— Но зачем?! — возмутилась Алиса. — Почему ты просто не объяснишь мне, как сделать, чтобы от моих стихов случалось только хорошее, а не плохое?!

Радий отодвинул томик Кэрролла.

— Объяснить мало. Ты импульсивна и тщеславна, Котёнок, и до тех пор, пока не научишься скромности и монотонному труду, способна только разрушать. Сейчас тебе нужно держать свою ртуть подальше от лексического смысла. Когда волна эмоций и вдохновения захлёстывает тебя с головой, пиши абракадабру, а когда спокойна и фантазия спит, пиши как обычно, подбирая рифмы и метафоры, сверяя ритмы. Так ты никому не сможешь навредить, но отточишь своё мастерство и станешь настоящей заклинательницей, когда придёт время.

Алиса грустно вздохнула. Голос Радия, его мягкая улыбка, лукавый прищур лучистых жёлтых глаз имели над ней магическую силу. Алиса не могла злиться на него и чувствовала себя глупо, когда вспыхивала. Она всей душой желала поскорее стать волшебницей, ведь тогда она тоже не будет стареть, и однажды, пусть через много-много лет, Радий перестанет видеть в ней ребёнка.

А пока Алиса могла лишь приходить в особняк изо дня в день, смотреть, как алхимик работает, находиться рядом, греясь его теплом. Радий всегда был радушен, но иногда Алиса замечала в его взгляде на неё тень грусти. Изредка он спрашивал об её друзьях со школы и одногруппниках. Но разве могли обычные парни и девушки сравниться с чудесами, которые она видела здесь? В дом Радия приходили люди самого разного возраста, цвета кожи и рода занятий, в каждом из них жила магия, и каждому алхимик помогал познать эту магию, приручить, научиться жить с ней. А кроме гостей в старинном особняке были библиотеки с таинственными фолиантами, лаборатории с чудодейственными эликсирами, комнаты, населённые невиданными волшебными существами. Чтобы не быть обузой, Алиса помогала ухаживать за животными и растениями, иногда прибиралась в доме. Но в отличии от других гостей, Радий никогда не предлагал ей остаться.

«Абрунхенга, кибубаро, яц-хац лак.
Винугеро манугаро ах пакдак.
Пиколедо ниманарум фирундом
Хипронегум щипогдале опин клом.»

Алиса протянула алхимику лист с абракадаброй.

— Нет, так не годится, — покачал он головой. — Какой в этом смысл? В этом нет ни эмоций, ни сюжета. Разве это похоже на стихотворение Кэрролла? Попробуй ещё раз.

Покрутив в пальцах карандаш, Алиса взяла новый лист. Она знала, что написать.

«Орукая, я скродно мыкаю,
Как юничные схлуны форят,
Как фузычно мижурно прокаен
Слокоришный твой перенный слят.

Шви, суною сколечно не тякну,
Михоруя твою шукату,
Риконою звурнящую свялну
И хоноей фимящей смону.»

Приняв лист из дрогнувшей руки Алисы, Радий вчитался в строки, и взгляд его погрустнел.

— Неплохо... — сказал алхимик, — Но тебе пора домой.

Он достал из кармана зажигалку и поджёг угол листа. Уходя, Алиса заметила, как пепел её стихотворения превращается в снежинки.

4 — Осада

Когда Радий отправил домой погрустневшую Алису, Кирилл спросил:

— Ты же видишь, как она на тебя смотрит?

Алхимик кивнул и жестом пригласил следовать за ним. Парни спустились в подвал, в лабораторию, освещаемую люминесцентными лампами. Здесь по периметру стояли стеллажи и холодильники, а по центру — столы дистилляторами, ретортами, стройными рядами пробирок и прочими аппаратами и посудой, названий которых Кирилл не знал. Радий достал что-то из шкафа, пересыпал в ступку и принялся толочь.

— Жалко девчонку.

Радий удивлённо посмотрел на Кира, подняв бровь.

— Эту ядерную боеголовку под ликом ангела?

— То есть она тебе совсем не нравится? — Кир сам не мог понять, почему задаёт такие вопросы. Ему казалось странным поведение Радия, который каждый день принимал у себя юную обаятельную девушку и каждый вечер бескомпромиссно отправлял её домой, но так просто поселил у себя практически незнакомого человека. Радий заботился об Алисе как о родной сестре, но вместе с тем несколько отчуждённо, будто таких сестёр у него было с десяток. В общем, Кирилл нехотя признался сам себе в том, что маленькая, глупая, но такая живая Алиса чем-то его зацепила.

Радий закинул в ступку огонёк зажигалки, два кубика чего-то зелёного из морозилки, перемешал и вылил всё в лейку с водой.

— Алиса восхитительна, — сказал он. — Но я не могу ответить ни на её привязанность, ни на чью-либо ещё, друг. Одиночество утомляет, но это цена долгой жизни. Я могу лишь надеяться, что Алиса поймёт это прежде, чем купит свою.

Кирилл ощутил, как его процессор виснет.

— Пойдём, покормим хищные кувшинки и светящихся жаб, — весело потрясая лейкой предложил Радий.

***

На завтрак алхимик испёк хлеб с травами. Тосты из него, дополненные яичницей и подкопчённым беконом, были непередаваемо вкусны. Впрочем, Кирилл уже перестал удивляться кулинарным шедеврам Радия — если он всё же не шутил про свой возраст, то с таким опытом в работе с химическими веществами, и, хм, стихиями, готовка должна была быть для него не сложнее, чем арифметика младших классов для профессора высшей математики.

— Кстати, Радий, как давно ты завёл курятник? — уплетая тосты за обе щёки спросила Алиса.

— Яйца из ближайшего супермаркета, — хмыкнул алхимик.

— Тогда чей петух расхаживает у тебя в саду? — девушка встала и направилась к окну, чтобы показать, где именно она видела птицу.

— О чёрт, — тихо сказал Радий, переводя взгляд на окно, и дунул. Внезапный порыв ветра сбил Алису с ног, а алхимик подскочил к окну и задёрнул тяжёлую штору. — Не смотрите в окна! — приказал он, доставая смартфон. Не глядя, он просунул гаджет под штору. Раздался характерный звук фотосъёмки.

Радий помог подняться возмущённой Алисе, повёл её к стулу Кира и показал экран смартфона. На фото в цветущих ветвях яблони застряла мёртвая сова.

— Это не петух. — сказал Радий. — Котёнку чертовски повезло, что он её не заметил.

Алхимик был серьёзен, как никогда. По спине Кира пробежали мурашки. Радий ударил кулаком по столу, расплескав чай.

— Лишь один человек мог подбросить мне василиска, и я надеялся, что больше никогда её не встречу.

[А тут начинается детективно-романтическая замута, которой нет. В общем и целом задумывались: поиски злого алхимика, которая по совместительству давняя бывшая Радия, из-за которой он обратил сердце в философский камень; обучение Алисы и Франчески; развитие отношений Кира и Алисы.]

Несколько лет спустя

Рыбка выпрыгнула из аквариума и вальяжно поплыла по комнате. Первым опомнился Василий — в два прыжка он оказался на книжной полке, где занял стратегическую позицию, маскируясь под парную статуэтку к фарфоровой кошечке. Охотника выдавали лишь нервно подёргивающиеся усы.

Алиса вскочила с дивана и попыталась поймать рыбку руками. Та, заметив опасность, засуетилась и заметалась. Франческа поставила фильм на паузу.

— Сачок возьми, — флегматично посоветовал Кирилл. — Ну и зачем ты это?

Алиса замерла и озадачено нахмурилась.

— Так как же, рыба — без воды? Как она дышать будет?

Вопреки опасениям, рыбка затруднений не испытывала. Она юрко спряталась за шкаф и опасливо выглядывала из укрытия. Тем временем из аквариума вылетела вторая рыбка.

До Алисы, наконец, дошёл смысл вопроса.

— Это не я! Когда мне было колдовать?!

Кирилл недоверчиво покосился на жену и попросил:

— Франческа, сообщи Радию, пожалуйста.

— Нет необходимости, алхимик уже в курсе, — отозвалась робот и вывела на телевизор поток новостей.

Репортёр с ошалевшим взглядом вещал: «…рыбоводческие хозяйства уже сейчас заявляют о возможном банкротстве. Движение транспорта на набережных полностью парализовано. Пробка распространяется вглубь города — крупный косяк радужной форели пролетел по направлению к развлекательному парку. Прибрежные закусочные атакованы стаями мальков, их работники советуют прятать хлебобулочные изделия…»

Оператор крупным планом показывал притаившуюся в ветвях берёзы щуку. Кирилл снова захрустел попкорном.

— Франческа, какой масштаб бедствия?

— Собираю информацию. Об аномалии сообщают только в южной части города, но ролики распространились по всем социальным сетям. Официальные сообщения зафиксированы в тринадцати процентах новостных каналов по всему миру.

Накрыв аквариум крышкой, чтобы уберечь оставшихся рыбок от разлёта и когтей Василия, Алиса начала одеваться.

— Интересно, как Радий будет это расхлёбывать? — усмехнулся Кирилл. — Эй, ты куда? А фильм?

— Какой фильм, Кир?! Там лосось на воробьёв охотится!

— Резонно. Меня подожди. Хорошо, что акулы у нас не водятся…