Крамольная переписка, "Колокол" и скидка на третий том "Царя нигилистов"

"Саше почему-то остро не хотелось, чтобы бабинька уезжала.

Но она кашлянула, и щека ее была горячей, когда она в очередной раз обнимала его.

- Здешний холод не для меня, - сказала она. 

Простудилась? Или снова бич этой семьи туберкулез?

- Но даст Бог еще свидимся, - вздохнула она.

И переключилась на Никсу, который был явно обижен тем, что младший брат потеснил его на пьедестале любимого внука. Долго разговаривала с ним. Потом настала очередь Володи, Алеши, Маши и даже маленького Сережи, которого держала на руках Китти. 

Потом папа́ и мама́. Невестка со свекровью, кажется обнялись вполне искренно. 

Саша вспомнил, что, когда папа́ выбрал себе в невесты Гессенскую принцессу, которую считали незаконнорожденной, и заявил, что ему дела нет до ее тайн, что он ее любит и что она или никто, бабинька впервые в русской истории лично поехала в Дармштадт, и кандидатура будущей Марии Александровны была высочайше одобрена.

Еще добрых полчаса бабинька обнимала остальных своих детей и внуков. 

Наконец, кортеж тронулся.

Погода испортилась, снег повалил сильнее, солнце скрыли плотные тучи.

Саша долго смотрел вслед, пока его не окликнул Зиновьев.

- Александр Александрович, с вами желает говорить государь.

- Прямо сейчас? – спросил Саша.

- Да, пойдемте!

Во дворце было жарко натоплено, так что у дверей кабинета один лакей принял у Саши ментик, а другой открыл золоченые двери.

Саша ступил внутрь, и двери закрылись за ним.

Белые колонны слева, зеленые шторы между ними, а за ними такая же солдатская раскладушка, как у Саши и у Никсы. Папа́ иногда ночует прямо здесь. 

Справа большое окно с такими же зелеными портьерами и травяного оттенка ламбрекеном. За окном кружит снег, и приглушенный зимний свет освещает комнату.

За тяжелым письменным столом нога на ногу сидит папа́. Перед ним на стене портрет Александра Павловича в окружении батальных сцен. За спиной царя: большой портрет мама́. Там же дедушка с бабинькой и Павел Петрович с Марией Федоровной.

На стене у окна – портрет Петра Великого.

Небольшая люстра со стеклянным плафоном, внутри видны длинные тонкие свечи, на низком шкафу фигурки солдат под стеклянными колпаками. На солдатах форма различных полков. И также под прозрачными колпаками дедушкины кивера.

Перед императором – круглый столик для бумаг, на письменном столе – бумаги и книги. Там же открытая коробка с сигарами. До отъезда бабиньки Саша ни разу не видел папа́ курящим. 

- Ты понимаешь, надеюсь, о чем пойдет речь? – спросил царь.

- У меня много предположений, - сказал Саша.

- Да? Ну, тогда по порядку!

И он взял из стопки бумаг на письменном столе номер «Колокола» и бросил на круглый столик перед собой.

Тот самый номер от 15 декабря, с дифирамбами голодовке, выдержками из переписки и «Трубачем».

- Отпираться не будешь, надеюсь? – спросил царь.

- Смотря от чего, - сказал Саша.

Папа́ приподнял брови.

- Письма твои?

- Да.

- Так просто? Я думал мне придется предъявлять черновики.

Сердце у Саши упало. Черновик был один: у Никсы.

- Почему я должен отпираться от того, что не считаю преступлением? – спросил Саша. – Я просто хотел защитить мать. Александр Иванович не всегда к нам справедлив. И совсем был несправедлив к ней. 

- Где ты мать защищаешь? Здесь одни политические рассуждения!

- Что преступного в том, чтобы рассуждать о политике?

- Рано тебе о ней рассуждать.

- Видимо нет, если Герцен мне отвечает.

- Герцен предатель. Знаешь, что он писал о последней войне?

- Мы только слегка касались этой темы.

- А писал он, что дедушка твой ничего не защищает и никакого добра никому не хочет, что его ведет одна гордость, и для нее он жертвует народной кровью.

- Разве в этом нет доли правды? 

- Как ты смеешь так говорить? – возмутился царь.

- Возможно, я чего-то не понимаю. Но мне кажется, что повод к войне был ничтожным. Неужели нельзя было договориться о ключах от часовни в Иерусалиме?

- Саша! Не от часовни, а от Церкви Рождества Христова. И не в Иерусалиме, а в Вифлееме.

- Не суть! Да хоть в Назарете! Неужели это стоило тысяч жизней наших людей? По-моему, и одной не стоило.

- Это древнейшая церковь, построенная над местом рождения Господа нашего. И ключи от нее турки передали католикам!

- Неужели Господу нашему приятнее смотреть, как христиане убивают друг друга, чем на то, как они крестятся не в ту сторону и не тем числом пальцев?

 - Дело было не только в этом, - сказал царь. – Христиане в Турции вообще нуждались в защите.

- Некоторые христиане в России тоже нуждаются в защите. Старообрядцы, например. Может быть, с них надо было начать? И война бы не понадобилась.

- Как ты можешь ставить на одну доску истинное православие, латинскую ересь и раскол?

- Я не богослов, наверное, поэтому и существенных отличий не вижу.

- Как тебе только Бажанов пятерки ставит?

- Вероятно, он тоже считает, что убить человека хуже, чем неправильно перекреститься.

- Саша, когда русские войска вошли в Молдавию и Валахию, их воспринимали как освободителей от Османского ига, как избавителей и защитников. К Бухаресту шли торжественным маршем, как на параде. А там всё население вышло навстречу: и митрополит, и духовенство, и горожане.

- Приятно слышать, что нас еще где-то встречают не выстрелами из-за угла. Но здесь главное, как провожают. Они еще не были под российской властью. Не думаю, что, скажем, в Польше нам так же рады.

- Поляки – католики.

- Не думаю, что это главное.

- Польша – это отдельная история. Для Молдавии и Валахии мы точно были спасением. А ты говоришь, что русский царь никого не защищал.

- Это говорит Герцен. Я говорю только, что и это мнение имеет право на существование. Защитили? Или пришлось вывести войска?

- Да, пришлось. Потому что союзники нас предали.

- Почему же дедушка этого не предвидел? И почему его не предупредили?

- Его предупреждали, он не послушал.

- Почему?

- Верил в дружбу австрийского императора. И до конца жизни предательства его не простил.

- А может быть верил в собственное всемогущество? 

- Не тебе деда судить!

- Понять, в чем ошибка, и больше так не делать мы просто обязаны. Почему дяде Косте пришлось строить флот на собственные деньги?

- Потому что парового флота не было. Надеялись на парусный.

- Угу! И на гладкоствольные ружья. И с таким капиталом решили воевать против всей Европы и Османской империи в придачу. А виновата Австрия.

- Не только. Наполеон Третий хотел реванша после разгрома его дяди в 1812-м. 

- Тогда почему Россия ввела войска в княжества, вассальные Османам? Почему бы не подождать, когда Франция куда-нибудь введет свои в целях реванша? И тогда бы мы были несчастной жертвой агрессии, и симпатии мирового сообщества были бы на нашей стороне.

- Это только видимость, что войну начала Россия.

- Ну, да! А еще есть тайные скрытые причины, всемирный масонский заговор и мировое правительство. А также англичанка, которая все время гадит.

- Англия неожиданно выступила на стороне Турции.

- Неожиданно? А почему вдруг христианская страна поддержала мусульманскую против православной?

- Потому что турки согласились с ними на беспошлинную торговлю и стали практически зависимы от англичан.

- Это было непредсказуемо? Дед этого не знал?

- Знал.                                          

- Тогда что его вело, кроме гордости?

- Ты дерзок до безобразия!

- Просто пытаюсь разобраться. Почему мы оказались в той точке, где у России нет флота на Черном море, а мы с дядей Костей вскладчину пытаемся спасти завод Нобеля, который всю войну выполнял военные заказы.

- Твой Герцен очень хотел в эту «точку». Знаешь, что он писал во время войны? «Он начал войну, пусть же она падет на одну его голову». Это про твоего деда.

- Не думаю, что проклятия Александра Ивановича сыграли хоть какую-то роль. Я как-то на парусники и устаревшие ружья больше склонен грешить. И на просчеты дипломатии.

- Это не всё. Он и пооткровеннее высказывался: «За 1812 годом шло 14 декабря… Неужели мы пропустим случай, какого долго-долго не представится? Неужели не сумеем воспользоваться бурей, вызванной самим царем на себя? Мы надеемся, мы уповаем».

Честно говоря, Саша считал, что это Ленин придумал желать своему правительству поражения в войне. Герцен, оказывается, был первооткрывателем.

- Это какая-то частная переписка? – спросил Саша.

- Переписка. Но не частная. Это из писем Герцена редактору журнала «Английская республика» Линтону. Они опубликованы. На трех языках! Английском, французском, и в прошлом году вышел русский перевод.

- В Лондоне?

- Совершенно верно. Так что он от этих взглядов не отказался. Что скажешь?

- Скажу, что, если революционер начинает ненавидеть свою российскую власть столь яростно и беспримесно, что все Турции, Франции и Британии кажутся ему меньшим злом, это значит, что его порядком довели. И это не лучшая характеристика для российской власти.

- Довели его? Из ссылки вернули, в столицах разрешили жить!

- А что потом случилось? Почему Александр Иванович предостерегал меня от откровенности в переписке?

- Он не внял. И в одном из писем обругал полицию.

- Тоже опубликовано?

- Нет. Это было частное письмо.

- Ну, полиция – это такая служба, которую не ругают только, если это прямо запрещено. Так что я как-то сразу ему верю, даже не зная, в чем было дело. И из-за критики полиции в частной переписке надо было выдавливать из России активного талантливого человека? Изгнание же не сахар, даже если у тебя чемодан денег в банке Ротшильда.

- Ты почитай письма твоего «активного талантливого человека». У него там на каждой странице про якобы ненавистную тебе социальную революцию! И именно ее он ждал после поражения России в войне. Именно на нее «уповал и надеялся».

- Почитаю, - кивнул Саша. – Они у нас есть?

- Ты найдешь, - поморщился царь. – Время у тебя будет.

Последнее замечание Саше очень не понравилось.

- На поиск? – осторожно спросил он.

- На чтение, - бросил царь.

Папа́ взял из коробки толстую сигару и с видимым наслаждением закурил. Ароматный дым поднялся к потолку и поплыл по комнате. 

Положил сигару в желоб на ободе серебряной пепельницы. Частицы пепла и табака упали на чеканку на дне..."

Книга здесь: https://author.today/reader/235827/2121194

Если прогнать картинку от Бинг через https://airbrush.com/ можно добиться портретного сходства с историческим персонажем, использовав его портрет или фото. Жаль, что полноценно airbrush работает только с телефона. В онлайне очень ограниченное число попыток. А картинки удобнее обрабатывать на большом экране.

А вот чего я пока не умею - это заменять одежду на историческую, а не выдуманную нейросетью. Может быть есть и такие прибамбасы?