Сделка с врагом? Весемир, ваш выход!

Вот скажите мне честно, друзья, какая ваша любимая игра с читателем? Ну, наверняка же у каждого из нас есть свои фишечки, которые тешат наше писательское эго?! Когда нравится тебе какой-нибудь фокус, и так и тянет его провернуть снова.

Я, признаюсь, люблю проверять моего собеседника (читателя) на морально-нравственную закостенелость. Проще говоря и приближаясь к теме нового флешмоба от Мэлис, рисую черно-белую картину мира, с понятными полюсами. Здесь условное добро, там - зло. А потом добавляю серых красок. И, как апофеоз, сделка между врагами. Вот где должно начаться переосмысление для всех: и для героев, и для читателей.

В качестве примера приведу сцену из "Другие. Тьма во мне" (хотя подобный прием в разных вариациях используется и в "Другие. Возрождение легенды" и в третьей части "Другие. Новая жизнь" планируется - люблю его, ничего с собой поделать не могу))

— Мое почтение, враг мой. Как это благородно с твоей стороны — идти навстречу опасности. Конечно, ты почувствовал, что это ловушка, но не мог не зайти. Здесь же твои Дети. Нет, нет, не спеши пытаться нас всех убить. — Платон обвел рукой комнату, показывая, что говорит как о черных, так и о белых магах. — Я предлагаю переговоры.

 Шеф едва показался в зоне видимости своих обезоруженных сотрудников, заняв вместе с Асланом оборонительную позицию ближе к выходу.

 — Так… — Весемир качнул головой в сторону обездвиженных Игоря и Мурада, ­– переговоры не предлагают.

 — А по-другому ты бы не стал со мной говорить, — развел руками глава Детей Ночи.

 — Тебя ищут мои люди. Тебя ищет Совет. Тебя сдадут свои же…

 — Как видишь, пока не сдали, — Платон прервал шефа, возвращая себе слово и самодовольно улыбнулся, обведя взглядом своих соратников: дочь, заместителя и главного боевика. — Ты ведь знаешь, сколько крови прольется… Я могу перебить весь Совет этой ночью и поднять на бунт черных Москвы и Подмосковья. Завтра к нам присоединится вся Россия и Восточная Европа. Будет бойня. Погибнут сотни, если не тысячи Других. Я предлагаю тебе этого избежать. Ты ведь в курсе, многих Ночных не устраивает нынешнее ущемленное положение.

 — Чего ты хочешь? — неожиданно для Игоря спросил Весемир, впервые на его памяти оправдывая свое имя. Очевидно, шеф знал что-то такое, что заставляло воспринимать озвученные угрозы всерьез.

 — Я меняю ее на себя. — Великий показал пальцем на Ксению.

 Девушка ошарашенно взглянула на отца. Аслан приоткрыл от удивления рот. Весемир недоверчиво закачал головой:

 — Сначала рискуешь жизнью, чтобы ее спасти, а теперь меняешь на себя?

 Платон громко рассмеялся. И сквозь собственный хохот ответил:

 — Нет же, нет. Я хочу, чтобы вы сняли с нее все обвинения. И я сдамся. Сам. Без боя. Тебе. — С последним словом он вытянул вперед руку, ладонью указывая на шефа Дневных. И медленно пошел навстречу Весемиру, протягивая ладонь для рукопожатия.

Сцена, конечно, вырвана из контекста, тем интереснее, как ее воспримут читатели моего блога. Делитесь, пожалуйста, впечатлениями. Без купюр.