Письмо из Тушита

Мой человек и дом моей души,

любимый мой, письмо к тебе спешит.

Два месяца царит зима без снега,

гонец доволен – письмоношей бегать

сподручнее, чем маяться во льдах,

пока торят дорогу снеготопы.

... Прошёл тут слух, что вспыхнула звезда –

огромная, вполнеба, – и стада

болезнь настигла, и горчит вода,

и средь народа нарастает ропот...

Любовь моя, не слушай никого:

навет и ложь и злое колдовство.

Созвездия всё те же, глина – тоже,

при деле руки. Дух перевести,

поверишь, некогда. 

Когда идут дожди,

подтапливает город – но, итожа,

могу сказать: всё на своих местах,

незыблем смысл, краеуголен камень.

Пускай порой накатывает страх,

но держит то, что вечно между нами,

и что ведёт из жизни снова в жизнь,

и что из тьмы любой к тебе притянет,

где бы ты ни был...

...Дождь пришёл в Тушит.

Паук на тонкой ниточке дрожит,

спустившись с неба с малыми вестями.

Не спишь, я знаю – на другом краю

воды бездонной снег идёт неслышный,

касаясь стен... 

Я так тебя люблю,

что чувствую, как ты спокойно дышишь,

ресницы смежив... 

В зрелой тишине

скорлупка, отделяющая бездну,

трещит всё ощутимее, но мне

почти не страшно. 

Я опять воскресну,

во временах иных родишься ты.

Мы встретились. 

Мы встретимся. 

Мы будем.

Пройдут эпохи, выкуются судьбы –

и вспыхнет свет уже другой звезды.

Застыл в дверях гонец с синдромом бога.

Вода стоит у самого порога,

но он успеет, он почти Гермес.

Сильна охота к перемене мест

как никогда, но всё предрешено,

склевала птица звёздное пшено,

набух рассвет болезненным цветком,

вода идёт...

Мы встретимся. 

Потом,

потом, хороший мой, договорим,

ведь я тобой дышу, тобой одним.

...Пронзая дождь, летят, летят болиды. 

Тушит горит.

Бессмертна Атлантида.

Когда промчится тьма веков – не счесть –

мы встретимся!.. 

***

Мы встретились. 

Мы – есть.