Целительница, часть пятая.

— Полчаса назад мою немощь магическую, как рукой сняло. Какое же это облегчение — не чувствовать себя беспомощным и криворуким! Все вечно валилось из рук. Я было решил, пора на покой, хотел сдать новоприбывшему, то есть тебе, Ойорн, дела и уйти со службы. Да получал одни отказы на запросы о распределение в Серые скалы помощника, и вот наконец-то на прошлой неделе порадовали. Дознаватель, у которого ни одно заклинание не выходит как надо — это горе горькое, — он усмехнулся.

— Целительница знала, об этом? — уточнил Ойорн.

— Естественно, у нас слухи быстро разносятся, да я и сам все рассказал старосте города. Я ведь пояснил при запросе в главное управление, что у нас нежить бродит, людей нужно было как-то обнадежить, — пожал он плечами смущенно.

Выглядел он иначе, чем утром. Лицо посвежело, карие глаза лукаво прищурились, растрепанные темные волосы до плеч были перехвачены кожаной лентой. Высокий, но ростом чуть ниже Ойорна, худой и нескладный, однако выправка что надо.

— Да, вот поэтому меня и скрутило по пути, Шайора едва на ноги поставила, — Ойорн усмехнулся.

Нет, его скрутило, как раз после одобрения запроса, а когда не помогло, еще сильнее возле трамвайной станции.

— Еще одно свидетельство того, что это дело ее рук. Но вы ее вывели на чистую воду и распыляться на меня ей теперь стало как-то недосуг. Куда она, кстати, подевалась?

— В лес удрала, но вряд ли надолго, скоро опять попытается устроить неприятности, — Ойорн махнул рукой в сторону чащи.

— Куда ж еще, конечно, в лес, там годами можно скрываться, никто не найдет. А вот если выйдет, то ей же хуже, не упустим, знать бы ее планы, чего она хочет, можно было бы поймать в ловушку, — зло бросил Горт. — И к тому же очень хотелось бы с ней поговорить, обсудить, зачем она наворотила столько дел! Ради чего! Нежить вон чудом никого не пришиб.

— По бумагам она кто? Целительница? Притворяться — дело сложное, должны быть хотя бы базовые знания, по книгам варить сложно, варка зелий — это малая часть науки, нужно знать как, когда и при каких обстоятельствах и условиях собирать и варить травы, — поинтересовалась я.

— Нет, не целительница, — отрицательно покачал головой дознаватель. — Алхимик, так что прекрасно справлялась с изготовлением стандартных зелий, ничего особенно неизлечимого за эти полгода лечить ей и не пришлось. Болеют у нас редко.

Мы переглянулись, но идей ни у кого не возникло. Наш мир полон магии, и темных заклинаний навыдумывали тоже предостаточно, поди разбери, что ей в голову втемяшилось, зачем выдавать себя за целительницу, полгода жить в Серых скалах, даже лечить местных жителей, а потом наслать на них нежить. И где логика?

— Самое интересное другое, именно он, — Ойорн указал на нежить, — вывел ее на чистую воду, а мы просто вовремя явились к дому. Перед этим он попытался напасть на нас на кладбище, вернее, мне поначалу так показалось, что он хотел на нас напасть, а на самом деле, если обдумать его поведение, он пытался убиться. Врезался со всей дури в сосну, и когда у него предсказуемо ничего не получилось, нежить на подобное не способна, рванул на болото. Обогнал нас по лесу и вломился в дом целительницы. За зеркалом, представляешь, была тайная комната, там она и сидела. И он же вышвырнул зеркало на дорожку, тем самым разорвав чары, связывающие его с домом. Подозреваю, из-за того, что лже-целительница проникла обманом, древние чары и так начали гаснуть.

— Ничего себе, — присвистнул дознаватель. — Наш нежить не так-то прост!

На границе моего слуха раздался негромкий стук чего-то об пол. Я обернулась на звук и замерла, распахнув рот. У стены участка, прямо рядом со мной, стояло зеркало из дома лже-целительницы. Целенькое такое, будто это не оно валялось на дорожке к дому разбитое. Хотя мне и тогда показалось странным, что оно осталось неповрежденным после огненного зелья, спалившего все вокруг. Оно действительно не простое, как и говорил Ойорн, и если лже-целительница пряталась в комнате за зеркалом, то внутрь она проникнуть не смогла. Еще одно подтверждение тому, что дом и зеркало передавались по наследству. Это была особенная магия, что бы никто не смог навредить, испортив травы и зелья в доме целителей. В больших городах подобное было редкостью, приходилось постоянно зачаровывать запасы, а так же окна и двери. О чем-то подобном я и думала, имея в виду старинные секреты и особенности жизни целителей в глубинке.

Ойорн и дознаватель тоже заметили появление зеркала.

— С зеркалом не так все просто, да и с домом тоже, — Ойорн повернулся к дознавателю. — В этом доме всегда жили местные целители, верно?

— Ну да, — кивнул тот. — Предыдущая целительница, потомственная из нашего поселения, третья в роду, старенькая уже была, когда появилась Хальнала Нилай. Вы наверняка имени её не успели узнать, и оно настоящее, судя по ответам на мои запросы. И зеркало всегда было в доме. Но старая целительница уехала отсюда, сказала, что хочет пожить у внуков. Никто из местных и не заподозрил обмана, а оказывается, все ее бумажки с направлением в Серые скалы — подделка. Почему я это пропустил и не проверил бумаги на подлинность — отдельный вопрос.

— А предыдущая целительница точно уехала? — с намеком спросил Ойорн.

Дознаватель сощурился и перевел взгляд на зеркало.

— Хм, сами понимаете, оно принимает только своих хозяев, вот девушку хозяйкой признало, и сюда перебралось за нею следом. Насколько я понимаю, от дома мало что осталось?

— Только полторы комнаты, — ответил Ойорн.

— Так ты думаешь, она там, внутри зеркала, п-прячется? — запнулась я.

— Возможно! — пожал плечами Ойорн.

— Выяснить это сможешь только ты, — он повернулся ко мне. — Если целительница внутри, она, скорее всего, в курсе того, что задумала Хальнала.

Нежить, который до сих пор вел себя тише воды, скорчился на лавке, иллюзии с него слетели, и он вдруг завыл, с надрывом, горестно. У меня озноб скользнул по телу, примерно как на кладбище. Ох, бедный, надо бы его вернуть в могилку и поскорее, не дело так мучить несчастного.

— Ох, зря он так, местные и так выходить из домов боялись, теперь по подвалам полезут прятаться! — всплеснув руками, дознаватель выглянул в окно.

— Имя теперь его полное известно, — сказала я.

Дознаватель кивнул на стол, там лежала парочка папок с бумагами.

— Нет, — поспешно сказал Ойорн. — И не потому, что я хочу его помучить, просто слишком он осознанно действует для обычной нежити, разобраться нужно…

— Жаль, поговорить с ним нельзя, — дознаватель подошел к решетке.

— Попытаться стоит, — Ойорн тоже подошел к маленькой комнате и побарабанил пальцами по металлическому пруту.

— Каким это образом? — спросил Горт. — Да будь он семи пядей во лбу и на диво сообразительным для мертвеца, но говорить он не может.

— Так для ответов не обязательно говорить, — щелкнул Ойорн пальцами. — Хм, сейчас я его немного приведу в порядок…

Он пробормотал заклинание под нос. Нежить встрепенулся и взглянул на нас по-прежнему мутным, но более осмысленным взглядом.

— Заклинание, предназначенное для восстановления после серьезной болезни, однажды на практике по изучению нечисти применил его на испытуемом с прелюбопытным результатом, пришлось правда потом выслушать много нелицеприятных выражений от декана, — сказал новый местный дознаватель.

Старший дознаватель, понимающе ухмыльнулся. О, сработаются, точно. Я уселась на стул, ожидая продолжения. Нежить встал, прошелся туда-сюда по комнатке. Остановился и ткнул пальцем по направлению стола. Дознаватель, ой, старший дознаватель, конечно! Понятливо сцапал со стола кипу чистых листков бумаги, а из стаканчика вытащил несколько заточенных карандашей и сквозь прутья решетки передал их нежити. Тот плюхнулся на пол и стал старательно выводить какие-то загогулины.

— Надеюсь мы хоть что-то там разберем, и он не решил просто отвлечься от невыносимого бытия, делая зарисовки леса, — хмыкнул старший дознаватель.

— Да пусть рисует, может и по ним что-то поймем, — Ойорн был настроен оптимистично.

Я, краем уха прислушиваясь к разговору дознавателей, встала и подошла к зеркалу. Царапина все еще наличествовала на его обратной стороне. И заметила, что улыбаюсь, зеркало меня признало своей хозяйкой, надо же, так быстро! Осторожно коснулась поверхности стекла, ощущая тепло и невероятную легкость.

— Шайора, ты с зеркалом поаккуратнее, еще провалишься внутрь… — остальное я не услышала.

По ладони скользнула магия, призрачной паутинкой опутывая мое тело, и я, как и пригрозил Ойорн, провалилась в зазеркалье. Первые секунды я ничего не видела, не слышала. Сердце бешено застучало в груди, стало как-то тяжело, ладони вспотели, волосы лезли в глаза. Я медленно осела на пол, пальцы нащупали деревянные, оструганные доски. Болела спина, ныли мелкие царапины, оставленные ветками кустарника. Что же происходит, никогда в жизни ничего подобного, со мной не происходило. Я не чувствовала себя призраком, слишком тело было настоящим. Подняла руку и широко распахнув глаза, уставилась на кисть, пошевелила пальцами: телесная, непрозрачная, грязная. Ой-ой-ой! Пошевелила пальцами, сжала и разжала кулак, ой, как же так! Стало холодно, я поежилась и решительно поднялась на ноги. Лучше двигаться и попытаться понять, что находится на этой стороне зазеркалья. Иначе я сейчас скачусь в истерическую панику и растеряю последние крохи разума.

Поморгала, осматриваясь по сторонам. Поначалу мало что могла вокруг рассмотреть. Постепенно увидела стол, печь странного вида, она была огромная и занимала немалую часть комнаты. Кровать с двумя подушками, поставленными углами друг на друга так, что выходило некое подобие кораблика. Вышитое покрывало и наволочки, скатерть на столе с таким же рисунком: синие цветы и зеленые листья. Я потерла глаза. Пространство еще немного вынырнуло из клубящегося вокруг тумана.