"Недосказанность". Балы

Глава 13. На второй день Невзоров опять, но уже без приглашения, пошел к Анне. Она встретила его в бальном платье. Оно сверкало и переливалось, как будто вместе с хозяйкой бросало вызов всем соперницам, которые сойдутся в одной танцевальной зале. Волосы ее были собраны в прическу из бесчисленных локонов, заколотых сверху золотой брошью. Её величественная красота заставила Невзорова на несколько секунд забыть о цели его визита. Справившись с волнением, он начал неприятный для обоих разговор. 

— Анна Петровна, ваша тетушка уверена, что вы вернетесь к мужу.

— В ее уверенности немаловажную роль сыграли вы. Не так ли, Сергей Львович?

Он промолчал, обдумывая ее слова.

Анна, оправившись от своего резкого выпада, покраснела. Быстро пришла в себя и тут же продолжила:

— Я заметила, что в последнее время вы нервничаете. Это связано с Соней? Поверьте, князь, она обожает вас. Я считаю, она достаточно умна, чтобы не подчиниться сословным предрассудкам и не пойти вам навстречу относительно сроков свадьбы.

— Соня считает мое нетерпение дурным знаком. Она думает, что я не уверен в своих чувствах, что у меня есть другая, которую я стараюсь забыть.

— Но если она так считает, почему бы действительно не поторопиться со свадьбой?

— София не желает менять установленный срок, чтобы дать мне возможность…время, если мне этого захочется, уйти к другой. Тем самым, она не хочет, чтобы наша совместная жизнь была несчастной. 

Анна сделала вид, что не поняла столь открытого высказывания. Она смотрела в зеркало в тяжёлой старинной оправе, делая вид, что сию минуту нет ничего важнее её причёски. 

Груша доложила, что подали карету. Анна, поправив локоны, отошла от камина. Сергей во что бы то ни стало хотел удержать ее. Он подошел, взял ее руку, но Анна быстро ее высвободила.

— Соня догадалась верно, — через силу выдавил он. — Другая женщина существует. Вы та женщина, о которой я мечтаю, на которой я бы хотел жениться…

В комнате наступило молчание. Тяжелое, душное. Оно давило на Сергея, словно большая могильная плита. Он подошел к Анне, по щекам которой катились слезы.

— Анна, почему вы плачете? Я все еще свободен. Все еще можно изменить…

Он обнял ее, поцелуем коснулся милого лица, губ. Она ответила ему. И вмиг все страхи и сомнения рассеялись. Но Анна вдруг резко освободилась от крепких объятий и стремительно поднялась, почти отталкивая его.

— Это должно было случиться… Но это ничего не меняет, — сказала она, почти выкрикивая важное для обоих "это". 

— Для меня это меняет всю жизнь.

— Нет, Сергей Львович, нельзя, невозможно. Вы обручены с Соней, я все еще замужем.

— Анна, мы не имеем права лгать себе. Как я теперь могу жениться на Соне?

— Мы не в силах изменить то, что сделано. Да и Сонечке я не могу навредить. Она хорошая, чистая девочка. 

— Я вас не понимаю.

— А Соню вы понимаете? Ведь несколько дней назад вы умоляли ее ускорить свадьбу!

— Если мы сейчас не изменим ситуацию, не решимся на то, чего нам хочется обоим, потом будет поздно, — почти просил он.

В это время в комнату вошла Груша и передала Анне конверт. Она прочитала вложенное в него письмо, грустно улыбнулась и передала его князю.

«Милая Анна, родители все-таки согласились на свадьбу. Я так счастлива! Люблю тебя, твоя Соня». Даже после прочитанного Сергей хотел продолжить разговор и убедить Анну принять его предложение. Но в комнате уже никого не было. 

Когда Невзоров вернулся домой, он увидел в своей прихожей поверх записок и карточек такой же конверт. Раскрывая его, он уже знал содержимое: «Родители согласны на свадьбу в августе. Я очень счастлива! София». 

Сергей сунул письмо в карман и стал подниматься по лестнице. Из комнаты Нины пробивался свет. Он постучался, и дверь тотчас открылась. Сестра предстала перед ним во всей красе: с папильотками в волосах, в ярко-фиолетовом халате, который делал и без того ее бледное лицо совсем бесцветным. 

— Серж, что-то случилось?

— Ничего, что могло бы тебя огорчить, дорогая сестрица. Ничего, кроме того, что через месяц я женюсь.

— О, милый, как я рада! Чудесная новость! — чувственно проговорила Нина, прижав его голову к своей фиолетовой груди.

 Балы

Расцвет бальной культуры в российской столице начинался со времени вступления на престол Александра I и продолжался почти до конца XIX века.

Традиционно в Петербурге главный бал ежегодно устраивался в самом большом (Николаевском) зале Зимнего дворца. Этим балом открывался сезон, который длился от Нового года до Великого поста. Вслед за этим событием нескончаемой чередой шли балы в великокняжеских и аристократических домах. О них обычно писала столичная пресса в светской хронике. Балы давались по разным случаям. От социального положения устроителя во многом зависел уровень бала. Самыми престижными, имеющими статус официального торжества были балы в императорских резиденциях. В аристократических особняках устраивались балы в определенные дни, они носили характер частного приема.

В отличие от Москвы и других российских городов, светский Петербург жил поздней жизнью. Балы начинались в 10 часов вечера после театра. В день, или вернее в вечер торжества, дом превращался в волшебный замок – полупрозрачный от яркой иллюминации: в бра и люстрах горели до двух-трех тысяч свечей, окна освещались плошками с горящим маслом. В вестибюле у парадной лестницы в высоких светильниках горели свечи, окруженные стеклянными фонарями, которые защищали огонь от сквозняка открывающихся дверей. На ступенях лестницы стояли ливрейные лакеи. У входных дверей или на площадке первого марша хозяин с хозяйкой дома встречали и приветствовали каждого гостя.

Традиционно бал открывался полонезом. Каждый танец диктовал не только тему, но и стиль разговора. От них нередко зависело положение в свете, а иногда даже продвижение по службе.

Книга здесь https://author.today/work/376872