Былина о реликте доминанта, богатырях Титанусе и Изяславе
Автор: Асахи ЧангСтрого не судите, это одна из первых моих работ на этом поприще (вторая). Поэтического опыта также было немного. НО лично мне очень понравилось! Что вы думаете? Сносно? Давайте обсудим :)
Былина о реликте доминанта, богатырях Титанусе и Изяславе
(по мотивам русской былины "Святогор и Илья Муромец")
Ай да во поле чистом, близко ли, далече
Где дубы высокие да деды крепкие,
Где летали совы волчьи да птенцы хрупкие —
Явился богатырь заморский из морока,
Что Титанус звался, да был сам из ворогов.
Да полюбил он земли Русские с взгляда первого,
Да приглянулись ему девы града стольного.
Стал он жить весь во подвигах, во любви народной:
Змея волжского победил, чудо ладожское загубил,
Лиха одноглазого — головы да удачи лишил.
Возлюбил его народ, да песни сложил.
Шёл он раз во чаще берёзовой,
Да и узрел во траве зелёной
Сумку странную, скоромошную.
И вот взялся он — да не поддаётся,
Ни рукою, ни двумя, ни с медвежьей помощью.
Заглянул он в неё — да увидел:
То ли Сварога след, то ли Велеса смех,
Там реликт лежит да подмигивает,
Смеётся, шепчет, да заманивает,
Говорит скоморошно да насмешничает.
И расстроился Титанус праведно,
Как же так, что есть нечто негаданное,
Силе богатырской его не подвластное.
Что от дум да сомнений — тело стало каменно,
И уснул под солнцем ясным,
Сердце стылым стало да очи не ясные.
Заколдовал реликт его замертво.
Из‑под далеча‑далеча, поля чистого,
Въехал в чащу ту Изяслав сын Иванович,
Сын Иванович, богатырь Печерский,
Богатырь исконно-русский, светлоликий,
Не простой: с булавой да головой,
Что и слово молвит праведно, и врага уложит замертво.
Увидал он Титануса в камень заточенного,
И давай будить, что есть мочи.
Он и так и сяк, всё испробовал: и кричал, и пел, и лютовал.
«Ай ты встань, богатырь, ай проснись от камня!»
Да схватил он палицу свою булатную,
По белым грудям, головушке, да по пятам
Бил так долго, что отбил себе много.
Кровушкой своею залил, и Титануса так пробудил.
И очнулся тот сразу, прозревши.
И пожали они руки могучие,
Стали как братья родные,
Единым целым двуликим:
Титанус Изяслав Иванонович.
И сумку вдвоём они подняли,
И пошли другою дорогою
По полям да лесам, Русью-матушкой.
А народ глядел — да носы кривил,
Мол, не свой, не русич, иди прочь ты
Да и шептали: «То змей двуликий,
Что пришёл, чтоб нас погубити,
Что несёт свою силу дикую!».
Горевали богатыри, да не сильно —
Шутили. Да песни пели братские,
Шли вместе — да бед не знали,
И ушли на гору Араратскую.
Пройдя всю Русь великую,
Везде где ступал двуликий,
Трава зеленела пуще,
И леса возрастали гуще,
И бабы рожали быстрее,
Мужи становились сильнее.
Гром с небес гремел — да земля не рушилась,
Русь и солью полнилась, и златом красилась.
К чему же готовилась?
А на самой вершине горы Араратской
Увидали они сумку новую,
Такую же скоморошную, не простую —
Та горела да звала, не глазами, не речью,
Краше прежней, да золочёнее.
Изяслав говорит Титанусу:
— «Бросим ту старую, возьмём новую,
Свет она, и весела, и краше.
А у той уж будто и силы иссякши».
И отбросили они первую,
А взяли новую, ибо две унести нету мочи —
И топали дальше.
Всё глубже, в пещеру тёмную
Взошли, увидели, гроб дубовый и скромный,
Без рук людских сработан,
Не руками он тесан, не топором он струган.
И ни червь в нём, ни прах, ни кости,
А будто ждёт он сам кого-то.
Не кого-нибудь, а последнего.
Да надпись на нём — не рукою писана,
«Ложись — восстанешь.
Прими — всевластным станешь.
Кто в гроб войдут, те царствовать будут.
Усни — чтоб пробудиться сильнее.
Аль отвергнешь — и вовсе забудут».
Говорит Изяслав:
— «Примерю я гроб — али мне он?»
Примеряет — велик оказался.
А Титанус ложится — и как раз ему.
Говорит он, лежа:
— «Видно, мне тут спать, моё это ложе.
Закрой крышку, братец родимый».
И закрыл Изяслав.
Но в тот миг, как гроб закрылся,
Вспышка света да буря надвинулась,
Обратился Изяслав мальчишкой,
Худым да слабым, да с детским голосишкой.
Зашумели поля, колыхались,
Да над гробом буря сильней разрасталась,
То ли дождик, то ли слёзы Руси.
Испугался, и к гробу кинулся —
А не открыть, хоть слёзы лей.
И тут из сумки, из скоморошьей:
— «Есть третья сумка, она хитрей,
И если хочешь силу —
Найди,
Подними
— и брата верни».
Поднял мальчик ту сумку играючи,
А вторая и сама за ним топала.
И пошёл он назад, без славы, по дороге протоптанной.
Так пришел он в град стольный
К великому князю милостивому.
А князь глядит — да не милует:
«Кто ты? Мальчик, с сумкой латаной?
Не смей богатырём себя звать, никто ты!»
А в былинах пели, по полям гремели:
— «Где Титанус могучий да Изяслав певучий?
Что были всех сильнее,
Двигали камни да супостатов лупили,
А теперь их нет — в Арарате сгинули».
А мальчика того — никто не признал,
И он не сказал:
«Я есмь Изяслав».
Третью сумку искал, не нашёл да устал.
Мог бы бросить и эту,
Доказать всему свету,
Пусть другие попробуют поднять,
Свою силу показать —
Так все бы признали,
Богатырем назвали.
Побоялся — а вдруг не подымет изнова?
И живет: не славно — да сытно. Со словом.
Не подвиг — покой. Не имя — да тень.
Ай да былинка — на том и кончилась,
Да пусть по свету русскому слоняется:
Про богатыря Титануса дивного
И про Изяслава, то ли богатыря, то ли мальчика.
И коли душу отдашь али гордость бросишь —
То и поднимешь сумку скоморошью.
Если вам интересен подробный разбор, то он есть в моём бусти: https://boosty.to/asahichang/posts/8d53a842-48ff-4cb4-b6fa-e2e6f52a9434
За основу этой былины была взята известная русская былина "Святогор и Илья Муромец". Также я написал другую былину к моему роману "Былина о Даниле", чей сюжет навеян былиной "Илья Муромец и Соловей-разбойник" (полная версия только в моём бусти, отрывок есть предыдущих постах). Тут я рассказываю о самом жанре русского героического эпоса и почему он меня увлёк: https://author.today/post/663912.