Субботний отрывок

Еще фрагмент из "Меча и зеркала" и картиночка впридачу.

Воинская арена находилась между башней Бронзового воробья и башней Тигра, примыкая к в высокой дворцовой ограде. Именно на сиденьях у этой стены были места, куда по боковому проходу Сяхоу Яня,- для чиновников невысокого ранга и гостей поплоше. Другой мог бы оскорбиться, но Сяхоу Янь первым делом присмотрелся к императорской ложе и почетным местам.

Нынешний император, не в официальном, а почти домашнем одеянии располагался между двумя своими императрицами. Их лица были покрыты  вуалями, но и так можно было догадаться, кто есть кто.

Одна сидела прямо, словно жезл Жуи проглотила. Другая льнула, к его величеству, как кошечка. Вокруг толпились служанки и евнухи, готовые в любой момент подать закуски и напитки. Кстати, спутник Сяхоу Яня как-то незаметно испарился, как только евнухи и умеют. Несомненно, пошел доложиться госпоже. Обведя глазами места министров и почетных гостей, Сяхоу Янь попытался угадать их личности, но безуспешно. Его сведения устарели, приближенные Ляо Чу менялись  часто. Правда, кое-что он узнал от  евнуха Цая.

И лишь потом Сяхоу Янь перевел взгляд на арену.

Разумеется, он получил боевую подготовку, но трезво оценивал свои навыки и не считал себя выдающимся бойцом. Но после того, как пришлось бежать в Гуаннань, ему немало пришлось сражаться, и теперь он понимал, пожалуй, больше многих так называемых знатоков, учившихся у именитых мастеров, или приобщавшихся к секретным техникам, изложенным в древних трактатах. Жизнь – она учит лучше.

То, что происходило на арене, было ,  на его взгляд, жестче, чем обычно во время подобных состязаний.

Нет, не потому, что там пятеро нападали на одного. Опытный боец справится. И не потому, что оружие у них разное, а это усложняет бой. Такое тоже бывает.

Тот, кто дрался против пятерых, был вооружен копьем. Сяхоу Янь с детских лет оружием выбрал меч, усвоив, что для копейщика необходим высокий рост и длинные руки. Но боец на арене не отличался ни тем, не другим, при том, что использовал копье цзи, кроме острия, снабженное  серповидным крюком. Стало быть, недостаток роса восполняет  быстротой и ловкостью.

Действительно, двигался этот боец в легких посеребренных доспехах так быстро, что Сяхоу Янь едва мог за ним уследить, и тем более не мог предугадать его намерений. И лишь когда тот повернулся лицом к местам у дворцовой стены, и его осветило солнце, Сяхоу Янь  невольно вздрогнул. Лицо воина было ужасно. Вернее, это была жуткая морда с налитыми кровью выпученными буркалами и оскаленной пастью с выступающими клыками.

Спокойно, сказал себе Сяхоу Янь. Это же маска, не более того. А воин с копьем – Ляо Цзылун, князь Мэнлин, Большая Маска. Не врали слухи, что он носит маску, чтобы устрашать  врагов. Издали не разглядеть, из чего эта маска сделана, но мастер, изготовивший ее, явно постарался. Неподготовленный противник и обделаться может, решив, что перед ним демон.

Но противники у князя были подготовленные. Пока Сяхоу Янь размышлял, Лаю Цзылун успел обездвижить двоих – не убил, что характерно, при том, что наконечник был без чехла, какие обычно надевают на состязаниях. Впрочем, здесь у всех было боевое оружие.

Троих оставшихся обезоружить было труднее, чем тех, что валялись на земле, и они действовали согласованно, сохраняя боевую формацию. Во главе ее был могучий воин с дадао – большим мечом. Если князя Мэнлина сравнивали с Чжао Цзылуном, то этот, видимо, взял за образец другого великого воина Троецарствия – Гуань Юя.