Освобожденiе крестьянъ какъ фансервисъ

Всѣ попаданцы въ Россiйскую Имперiю XVIII-XIX вѣковъ имѣютъ прямо-таки высшую цѣль: отмѣну крѣпостного права. Это важнѣйшая задача для попаданца, его opus magnum, альфа и омега всѣй попаданческой литературы. С этимъ не сравнится ничто. И это - пожалуй, наиболѣе яркiй примѣръ фансервиса въ жанрѣ.

Вообще-то всѣ авторы подобныхъ книжекъ учились въ школѣ и - по идеѣ - въ курсѣ, что состоявшаяся И.Р.Л. въ 1861 году отмѣна крѣпостного права не привела къ рѣзкому росту уровня жизни народа. Означенный рѣзкiй ростъ уровня жизни начался... въ 1906 году, съ началомъ реформы Столыпина и (довольно робкаго) начала роспуска крестьянской общины.

Неудобно, конечно, но приходится напоминать школьную программу.

Въ указанный перiодъ именно крестьянская община являлась административно-хозяйственной единицей.

Именно за общиной, а не за какими-то тамъ крестьянами, числились всѣ земли - и именно община рѣшала, какъ этими землями конкретные крестьяне будутъ пользоваться. Гдѣ, когда и что будутъ сѣять, какъ обрабатывать, какъ собирать; гдѣ и какой скотъ пасти, гдѣ и когда лѣсъ рубить, и т.д. и т.п.. Что бы ни постановила община на сходѣ, "всѣмъ мiромъ" - конкретному крестьянину было никуда не деться, надо было только исполнять общинное рѣшенiе. Можетъ, конкретный крестьянинъ готовъ былъ засѣять новые сорта - но община постановила сѣять старые, и надо исполнять. Можетъ, конкретный крестьянинъ готовъ былъ использовать новую технику - но община постановила пахать по-старинкѣ, и надо исполнять.

Разумѣется, не всѣ пахотныя земли обрабатывались общинно, "всѣмъ мiромъ"; часть пахотной земли выдѣлялась общиной конкретнымъ крестьянскимъ семьямъ какъ бы въ частное пользованiе, "на прокормъ". Только вотъ было сразу три "но".

1. Гдѣ конкретной крестьянской семьѣ община выделитъ землю, рѣшала община. Могли выдать на холмѣ - а могли подъ холмомъ. Могли у реки - а могли посреди поля. Могли выдать положеную землю не однимъ кускомъ - а могли нарѣзать тремя (или пятью), причемъ в разныхъ концахъ села. И пользуйся, крестьянинъ, той землицей какъ хочешь, все въ законѣ. Именно по этой причинѣ и существовала чересполосица - всѣ эти "отрубки", "отрѣзки" и "клинья".
2. Означенное выделенiе земли крестьянской семьѣ изъ общиннаго фонда было не навсѣгда, а временнымъ. Уже на слѣдующiй годъ община могла пересмотреть распределенiе надѣловъ - и нарѣзать ихъ заново. Ограниченiе на передѣлы не чаще чѣмъ разъ въ 12 лѣтъ было введено только въ 1893 году - а до того передѣлы могли крутить хоть каждый годъ. Просто произвольно, потому что - почему нѣтъ?
3. Луга, пастбища, лѣса, неудобья - то есть, всѣ непахотныя земли - были только общинными и никогда не могли становиться "частными".

Первое обстоятельство затрудняло обработку земли (внедренiе новыхъ технологiй и сортовъ). Второе - наглухо дестимулировало работниковъ (что общее - то ничье). Третье же лишало смысла попытку покинуть общину (гдѣ скотъ-то пасти, гдѣ дрова рубить, что распахивать? Это же - пастбища, лѣса, неудобья - всѣгда общинныя земли).

Налоги собирались тоже съ общины. Какъ оговоренная сумма налогового взноса будетъ распределена между крестьянами - решитъ сходъ. Такъ что трудись, Ваня, поактивнѣе - съ тебя и возьмутъ поболѣе. Передъ закономъ отвѣчала тоже община какъ таковая - приветъ, круговая порука... Да и "самоуправленiе" крестьянской общины въ видѣ сельскаго схода избиралось не какъ "1 голосъ отъ 1 двора", а какъ... "1 голосъ отъ 5 дворовъ" (и это въ лучшiе годы).

Словомъ, община стимулировала не развитiе, а деградацiю.

И, конечно, ту общину покинуть было нельзя. Не было предусмотрено закономъ такой возможности.

Крестьянинъ не могъ заявить общинѣ - молъ, надоели вы мнѣ, ухожу отъ васъ. Буду жить своимъ умомъ, на свой страхъ и рискъ. Буду сѣять, что захочу, и обрабатывать, какъ захочу. Отдайте мнѣ мои земли и разойдемся, какъ въ морѣ корабли. А то - вообще въ городъ уѣду, тамъ своего счастья попытаю; даже землю мою заберите, подавитесь, только уйти дайте!

Шалишь, парнишъ! Родился въ общинѣ - навсѣгда въ ней останешься, по гробъ жизни.

Слова Побѣдоносцева о томъ, что никакихъ рабочихъ не существуетъ какъ отдѣльнаго класса (общественной прослойки), были истиной правдой. Въ массѣ своей рабочiе на заводахъ по документамъ числились не горожанами (мещанами), а... правильно, крестьянами; за тѣми или иными крестьянскими общинами. Они приѣзжали работать на заводы въ города - а потомъ возвращались на село; это было отходничество, съ позицiи закона неотличимое отъ отхожихъ промысловъ.

Конечно, незадолго до реформы Столыпина крестьянамъ разрешили покидать общину. Но - только съ разрешенiя общины! Ну и угадайте, съ какой охотой община отпускала тѣхъ, кто былъ работящимъ? Вопросъ риторическiй.

Какъ же означенная община появилась? Откуда взялся этотъ кадавръ, тормозившiй развитiе всѣй страны? Извѣстно же по переписи 1897 года, что въ сельскомъ хозяйствѣ было занято 74% населенiя - при этомъ означенное с/х давало только 57% чистаго нацiональнаго продукта; это же катастрофически низкая производительность труда! Какъ можно было дойти до такого?!

Отвѣтъ, опять же, извѣстенъ.

Крестьянская община приобрела законченный, классическiй видъ въ ходѣ реформы графа Киселева, при Николаѣ I. Менѣе чѣмъ за полъ-вѣка до отмѣны крѣпостного права. Именно тогда, въ 1830-е, все управленiе крестьянами было централизовано и инвентаризовано, а самихъ крестьянъ сгоняли въ "сельскiя общества" по 1500 ревизскихъ душъ. Ранѣе ничего подобного не бывало; "селомъ" называли поселенiя изъ двухъ-трехъ десятковъ дворовъ, а "деревней" - совсѣмъ ужъ мелкiе, изъ буквально десяти. По состоянiю на начало XIX вѣка село отъ деревни отличали еще такъ: на селѣ - была церковь, въ деревнѣ - нѣтъ (это было критерiемъ различенiя, буквально). Крестьянской же общины въ кассическомъ пониманiи не существовало и подавно!

Про болѣе раннiе года и вѣка - типа Екатерины II или Петра I - можно даже не заикаться. Тогда ничего подобного и близко не было; общины съ феерическими передѣлами земли не было вообще, и даже "крѣпость" была совершенно иной. Хотя, конечно, закрѣпощенiе при обоихъ правителяхъ было, и еще какое...

Къ чѣму я это все нагородилъ?

По идеѣ-то попаданцу въ XVIII-XIX вѣка надо бы скорѣе крестьянскую общину разгонять (или не допускать ея появленiя), а не съ крѣпостнымъ правомъ бороться... Ну, если онъ о народѣ такъ радѣетъ... Это болѣе эффективный путь, и это было доказано И.Р.Л... Но, поскольку попаданчество - чисто развлекательный жанръ, а основные его потребители - жертвы самаго лучшаго въ мiрѣ совѣтскаго образованiя, тамъ воспроизводятся одни и те же шаблоны. Освобожденiе крестьянъ - это важнейшая вѣха большевистской исторiографiи, вбитая въ головы образованцевъ намертво. Собственно же община - въ томъ или иномъ видѣ - является для образованцевъ мечтой, просто предѣломъ чаянiй. И тотъ же Столыпинъ - потому для Ц.А. и плохой, что общину разгонялъ; съ позицiи Ц.А., общину надо было сохранить и масштабировать на всю страну. Могутъ мѣняться опредѣленiя - "община", "совхозъ", "колхозъ" - но суть остается. Съ позицiи совковъ (или бѣлосовковъ, что суть то же самое) крестьянина необходимо загнать въ ту или иную форму стада коллективной собственности съ мудрыми надзирателями руководителями. Вотъ такой вотъ фансервисъ.