Исповедь литературоведа и исповедь автора

По мотивам часто всплывающих дискуссий.

«Исповедь литературоведа» — это такой канал на ютубе. Те, кто о нём знал, дайте пятюню; те, кто не знал — что ж, теперь вы о нём знаете :)

Всё то, чему я тебя научил,
Твоим бедам станет самой значительной из причин,
Там не знают сказок, что я читал тебе наизусть…

Вы, как обычно, не найдёте Истины, потому что с ней туго, но почему бы не послушать говорящего о литературе человека, на которого — ко всему прочему — приятно смотреть и которого приятно слушать, не только потому что он говорит о литературе…

Кхм. Прошу прощения, у меня свои слабости. О чём бишь я? Ах да.

В видео, которое я привела, он в том числе очень трогательно признаётся, что вошёл в литературу «через бэкдор (backdoor — чёрный вход, калька: «задняя дверь»)»: через Стивена Кинга. И в ретроспективе, конечно, понятно, что тот — писатель «не лучший», но именно через него один конкретный человек, который впоследствии создал канал «Исповедь литературоведа», увидел текст как мир.

И моё сердце остановилось, и моё сердце замерло — и чуть не разорвалось от резонанса с. И я очень хорошо понимаю, о чём он говорит, когда заявляет, что нет смысла впихивать Достоевского в того, кто не готов к Достоевскому, и читайте; бога ради, главное — читайте.

Оглядываясь назад, я сказала бы, что мой путь — это хаос, то есть лестница, причём идущая не только наверх, но и вглубь: ступени у неё — разной ширины, потому что некоторые сложены из нескольких склеенных друг с другом.

Я вошла в литературу в том числе через бэкдоры настолько задние, что иначе как задницей их не назовёшь: упомяни я их и в неприличном обществе, услышала бы: «Гоните её, насмехайтесь над ней».

И шла жизнь, и я карабкалась вверх, и вверх, и вверх — и однажды солнце ударило мне в лицо, и я поняла, что я, как говорится, всё: я не могу — в болезни и здравии, во счастии и во скорби, я замужем за текстом.

И я благодарна всему, абсолютно всему, из чего состоит моя лестница.

Тому, что я, дорожащая ностальгией, перечитывать теперь, спустя годы, просто боюсь. Тому, что я всё-таки попробовала перечитать и утонула в лицедланях. Тому, что я в ретроспективе могу назвать «ну норм книгой, но, конечно, не шедевр». Всему без исключений, потому что мне в моём замужестве очень хорошо — и страшит мысль о том, что всё могло сложиться иначе.

Что нет смысла пихать Достоевского в того, кто не готов к Достоевскому, а до Достоевского ещё нужно дойти. И кто-то, возможно, не дойдёт никогда, да — вот только я в некотором смысле завидую тем, кто верит, что люди «изменятся к лучшему» и поголовно начнут видеть текст как мир, если некие избранные с утончённым вкусом будут кричать, обличать и отбирать — и пихать Достоевского.

Мир подобных верующих… уютно прост.

Остальным же: читайте. Бога ради, главное — читайте.