Бой на мечах

– Заткнись, старый крот! А ты Оррик, посуди сам – кто же убивает мастера, который, в конце концов, сделал обещанное? Девка не врала, значит пусть тоже живёт. Мои верные воины и подавно заслужили лучшей участи. Не приносить же в жертву духу меча простых людишек! Я-то боялся, что придётся предки знают сколько караулить дваждырождённого на перекрёстке, но судьба соблаговолила послать мне тебя! Чужеземного странника, да ещё, я погляжу, восьмибожника. Мой занудный папочка, знаешь ли, до сих пор ворчит на покойного императора, который слишком привечал вашу чужеземную веру и чужеземцев вообще. Так что давай, доставай меч, у тебя есть три вдоха, а потом зарублю как цыплёнка!                 

    – Духов меча не бывает, – заметил Оррик, извлекая из ножен новый инзийский меч и старый, повидавший немало переделок, кинжал. Заметил слишком спокойно, сработала вредная привычка поучать, но вовремя заставил руку дрогнуть, вытащив кинжал неуклюже, со второй попытки, чтобы сохранить впечатление испуга. Ну, если на то пошло, волшебные предметы, обладающие собственным разумом, могли существовать не только в легендах, просто если б Хальгу было под силу выковать нечто настолько чудесное и невероятное…

                                       В этот момент Аолан атаковал, и Оррику стало не до праздных рассуждений. Таланта в боевых искусствах у наследника было не отнять. Сам Оррик в его возрасте только поднялся на ступень Молодости, Аолан явно находился уже на втором её круге, да и среди достигших сравнимых высот потягаться с ним могло бы лишь меньшинство. Меч в его руке превратился в размытое пятно, гонимую ветром полосу серого тумана. Удары сыпались справа и слева, сверху и снизу, и напрямую в грудь! С двумя клинками, поспешно пятясь под натиском, Оррик еле-еле отражал бесконечный вихрь атак. На миг показалось, что Аолан прижимает его к срубу колодца и сейчас продырявит, но Оррик ушёл от удара, изогнувшись, как травинка на ветру. Самый кончик меча Аолана зацепил колодезную цель, выбив сноп искр, и та жалобно завизжала, заскрипела, еле держась на половинке разрубленного с одной стороны звена. Оррик же нырнул влево, пинком запустил в ноги Аолану удачно подвернувшуюся бадью. Тот словно бы отвлёкся, отбивая её, Оррик попытался атаковать выпадом в шею, но тут же отшатнулся, а на боку его синей куртки появился заметный разрез, края которого немедленно потемнели от крови.               

                              – Наши школы боевых искусств до странности похожи, чужестранец, – Аолан, как видно, считал себя непобедимым и бессмертным, если преследуя отступающего, почти что бегущего, противника по пятам, ещё отвлекал дыхание на болтовню. Второе Дыхание называлось Дыханием не просто так. И это было в особенности верно для идущих по Великому Пути боевых искусств, где контроль и правильный ритм дыхания являлись основами использования волшебных приёмов. – Интересно, что у тебя за малый путь?

     Оррик уклонился от очередного удара с умыслом, так чтобы тот пришёлся по довольно толстому столбу, державшему бельевую верёвку – но серый клинок разрубил столб как тростинку, едва ли замедлившись.              

     – Адепт оружия? Или, скорее, убийца? – с улыбкой предположил Аолан, в тот момент, когда Оррик подцепил концом клинка падающую высохшую рубашку и швырнул ему в голову. Серый меч мелькнул, разрубив рубашку на две части и тут же опустился, чтобы отбить выпад в бедро, который Оррик пытался провести под её прикрытием. Со стонущим звоном, кусок меча Оррика длиной с ладонь отлетел в сторону, срубленный несравненно превосходящим клинком. Если бы Оррик не укреплял меч силой Второго Дыхания, этот дешёвый кусок железа давно бы уже развалился на десять частей.

 Поспешным скачком, Оррик разорвал дистанцию прежде, чем ответный выпад достал его. Вместо того, чтобы возобновить преследование, Аолан с усмешкой взмахнул мечом, словно нанося мощный удар по пустому месту. Оррик скакнул в сторону, повинуясь инстинкту, но на левом рукаве его куртки как по волшебству появился новый окровавленный разрез. Ещё две бельевые верёвки распались, перерезанные невидимой воздушной волной. Серая кобыла тревожно заржала, попыталась сорваться с привязи, словно беспокоясь за хозяина, но скорее просто напуганная дракой. Аолан с силой махнул мечом снова. А Оррик снова еле увернулся. Стекло в маленьком окне на оказавшейся за его спиной стене дома лопнуло, послышались ругательства Хальга. Всадники Аолана, уже проехавшие на двор, наблюдали за происходящим. Двое расслабленно, зрелище господина, забавляющегося с очередным неудачником, для них было привычным, а вот третий, самый старший, внимательно, со смутным беспокойством.

                    Как, несомненно, ожидал Аолан, Оррик бросился в атаку, понимая, что попытки отступать теперь хуже чем бесполезны. Улыбка Аолана стала ещё шире, а глаза сузились. Движения наследника вновь сделались лёгкими и быстрыми, затем ускорились ещё, до степени, которая могла бы показаться невероятной даже по сравнению с его обычной стремительностью. Естественно, он хотел закончить бой красиво, продырявив Оррика, бросающегося на него как загнанный кабан на охотника, несколькими ударами, нанесёнными словно в единый миг.                  

                    Вот только Аолан не знал, что Оррик тоже владеет техникой мимолётного  ускорения движений и понимает её недостатки. Он вообще явно не догадывался, что Оррик с их первой встречи скрывал значительную часть своей силы. Не догадывался до того момента, как Оррик вдруг ударил ногой в землю, так что клочья дёрна полетели веером, резко сменив направление движения, казавшегося слепым, отчаянным рывком и отскочив на добрый десяток шагов в сторону. Реакция Аолана сейчас была ускорена, он успел податься вперёд, серый меч сменил направление удара и почти достал до горла – но «почти» в бою насмерть не считается. Скользя по земле как тень, Аолан настиг Оррика и нанёс удар, который  пронзил бы противника насквозь, если бы тот не извернулся, выгнув  позвоночник невозможным для смертного образом – только ещё один порез на  боку остался.

На третий удар времени и Второго Дыхания Аолану уже не хватило. Первым  слабым местом мимолётного ускорения, яркой, но гаснущей вмиг «вспышки  клинков», или как там её называли учителя Аолана, была именно  мимолётность – разорви дистанцию, протяни мгновение-другое, она уже  будет на исходе. Вторым слабым местом была сильная отдача от её  использования, сбитое дыхание, тут же наливающиеся свинцом конечности.  Сам Оррик избегал её применять, если противник не застигнут врасплох или  не отвлечён. А сейчас последний отчаянный выпад ещё и оставил Аолана  полностью раскрытым. И в этот-то момент Оррик впервые нанёс ответный  удар во всю силу. Его меч сверкнул как молния и разрубил шею наследника,  застряв в позвоночнике – всё же, из дрянного железа он был выкован.

    Даже такое ранение не означало немедленной смерти для дваждырождённого на Молодости. Придумай Аолан чего-нибудь получше, чем выронить собственный меч и схватиться за шею в ужасе, который исказил лицо гримасой и заставил расшириться до невозможности глаза, у него ещё были бы шансы. А так Оррик подхватил выкованный Хальгом клинок, прежде чем тот успел коснуться земли и с одного взмаха отсёк наследнику и голову, и большую часть пальцев на руках. Что и говорить, разница между мечами была налицо.