Полуночная гостья. 7.40. Виолетта

– Мы в пастушках в цветочных веночках не чувствуем нынче неодолимой нужды. 

Есть кому прилелеять густые леса так, как люди лелеют плоды им дающие щедро сады.

Хоть прекрасна пастушья свирель,

Мелодична ее простоватая трель,

Мы стихам предоставим святую свободу, а ты поэтессою избранной станешь 

                                                                                                              при королевском дворе,

В древнем городе, что прижимается трепетно к древней высокой горе.

– В сказках славятся сидхи сложением песен, да геройских сказаний и звучных стихов.

И сгодятся мои самодельные строчки лишь для мелких козявок в лесу среди мхов.

Ну, куда мне с ними к гордому двору?

От стыда я через час медленно помру

Иль в пещере скроюсь от позора,

Возвести вверх не посмевши взора.

– Скромность красит тебя, оттеняет удачно, хранит и гранит драгоценный твой дар, 

Но в строках твоих пляшет привольно жестокий пожар.

Твои строфы всем сидхам давно уж известны, даже нашим успешным поэтам 

                                                                                                  не выстоять против их чар.

Соглашайся же смело. 

Твое имя уже прогремело

И повсюду ветрами, листвою и травами прошумело,

И тебя тут с почтением встретят, хвалу по делам воздадут.

Тот престиж, что от строк все ж чего-то да стоит, но не тот, 

                                                                                                  что продажною прессой раздут.

Мой державный отец – наш великий и славный король Аркеран Керэлар,                                                                                                                  по прозванию Призрачный Конник.

Он – суровый воинственный чародей,

Для врагов же хладнокровный лиходей, 

Но, представь-ка, твой давний и верный поклонник.

Для тебя не пожалеет наград.

Будет рад король, и двор будет рад.

Принц один обрадуется тоже,

Что тебя он часто видеть сможет.

– Ах, карьера! Ох, карьера!

Как я радостна без меры!

Что же дальше? Я вовсе не вечна, как сидхи, и даже не так уж и молода.

Проливаются дни мои наземь, как из сита вода.

Постарею совсем, одряхлею я вскоре и утрачу весь шарм свой, способности, память.

Все сожрет замять.

Безвозвратно закатится тусклая, ставшая искрой звезда –

Навсегда!

– В королевстве за дверью в другое пространство заветный, запретный есть сад.

Там в тиши на разлапистых ветках повсюду большие плоды золотые висят.

Если смертный, пусть даже случайно, хотя бы надкусит один этот плод,

Он вовек не состарится, смертью естественной не умрет,

К нему молодость снова придет.

Сторожит проход страшный зверь,

Но тебе мы откроем дверь.

– Ладно. Может быть на беду,

Но с тобой я иду.

Пропаду – так пропаду.