И еще раз принесло волнами интернета - Идеальная Нелани
Автор: ЛехаВ прошлый раз чуть-чуть (даже если забыть про ушки) но не то.
ЭхЪ.
Где только не искали (только в порно НЕ искали – хотя вот там с шансами).
И даже более-менее подходящих находили (лежат в доп. материалах).
И в нейросетях сгенерить нам ее пытались… не получалось.
И вот принесло волнами интернета идеальную:
Базарная площадь была, как всегда, многоголоса. Тут стоял такой гул, словно все пришедшие решили разом переорать друг друга. Горланили мальчишки-разносчики, перекрикивались купцы, вопили, размахивая руками, покупатели. С каменной тумбы как раз спускался храмовый глашатай, и толпа после сказанного им бурлила, словно вода в котле. Творилось что-то совершенно невообразимое.
– Чего все так орать? – спросила Нелани у хозяина хлебной лавки.
Торговец расплылся в улыбке:
– Уголёчек, давненько тебя не видел! Дак чего б не поорать, когда от души? Слыхала, сегодня днём на кругу какой-то чужак опрокинул Железного Лба? Одним ударом. Даже боя не было. Вышел, врезал, тот и осел. А мужика с деньгами след простыл! Говорят, на балкон Колбасника Бавуры забрался, а потом по крышам убёг. Только черепица в стороны летела.
Нелани недоверчиво протянула:
– По крышам? Зачем по крышам? – и тут же рассердилась. – Как только шею не сломать, дурень здоровый!
– Ну, между нами говоря, не такой уж и здоровый, – торговец протянул покупательнице две больших пышных лепёшки. – По сравнению со Лбом – так уж точно.
– А победить с один удар? – усомнилась Нелани, забирая хлеб и укладывая в корзину.
– Ну, может, и не прям с одного. Но победил. Болтают, Лоб при смерти валяется, лекарь сказал – к вечеру отойдёт. А за чужака Храм награду объявил, два серебряных талгата тому, кто поможет отыскать. Вон глашатай только что орать закончил.
– Два серебряных?! – Нелани потрясённо смотрела на собеседника.
Тот расхохотался:
– Ишь, Уголёчек, как глаза-то у тебя загорелись! Нет, тебе эту награду точно не получить, уж не обижайся.
– Ты не знать, что я мочь! – фыркнула девушка.
– А ещё, – торговца прямо-таки распирало от новостей, – Гульяна, когда понял, что лучшего бойца потерял и большие деньги, сам назначил за этого пришлого награду. Но потом мечники Храма объявили, будто тоже не прочь его отыскать, пришлось Гульяне-то отступиться, – здесь торговец хохотнул. – Злой ходит, как Драгов пёс.
Нелани закатила глаза:
– Так много шум из-за драка. Мужчины – странный. Столько разговор о том, как кто-то кого-то побил без причина. А мечники зачем чужак? Тоже хотят драка в круг?
– Эх, мозги ваши бабские курячьи, – махнул торговец рукой. – Зачем мечникам чужак – только мечники знают. Нам уж точно не скажут. А вот награду пообещали. С тебя три медных дархи за хлеб.
– Три дархи за два хлеб? – возмутилась Нелани. – Два!
– Давай по-другому расплатишься? – он кивнул на занавешенную дверь в лавку. – А я сладкого тебе добавлю.
Нелани хмыкнула, бросая ему деньги:
– Твой хлеб столько не стоить. А я так сладкая. И у меня есть деньги. А скоро быть ещё больше! Так больше, что все умирать от зависть!
И она с достоинством направилась дальше вдоль торговых рядов – в ту сторону, куда ушёл храмовый глашатай.
Продавец хлебов только вздохнул, провожая стройную чернокожую красавицу тоскливым взглядом. Нелани и вправду стоила дорого. Осилить мог не всякий. Интересно: кто тот счастливчик, что сегодня купил её себе?
– Соратника, да. Но это потом. Пока что хочу отдохнуть и прихватить за зад какую-нибудь грудастую девку. Четверть луны провёл в море, уже на рыб начал поглядывать, – узкоглазый говорил спокойно, даже равнодушно. – Мне это место посоветовали в порту. Говорят, девки здесь – самый сок.
– Не наврали! – хохотнул Вепрь и поманил заглянувшую в атриум девушку – стройную зеленоглазую шианку с копной длинных чёрных локонов. – Иди-ка сюда, Уголёчек.
А когда та приблизилась, ловко ухватил за краешек ткани, в которую «Уголёчек» была обёрнута. Шианка весело взвизгнула и крутанулась, позволяя тонкой простыне развернуться, чтобы явить взору мужчин угольно-чёрное лоснящееся роскошное тело.
Однако Кьен Тао не оценил. Скривился и сказал, словно ударил:
– Если уж ложиться в постель с обезьяной, так хоть с настоящей, а не с поддельной.
Зелёные глазищи шианки распахнулись широко-широко, в них отразилась неподдельная обида. Вепря это рассмешило, он захохотал и бросил девке скомканную ткань:
– Иди отсюда, гость тебя не хочет. Приведи Бабочку Икку!
Шианка же, вместо того чтобы исполнить поручение, нарочито сладко потянулась. Огни ламп и солнечный свет, падающий через окно в куполе атриума, отразились на глянцевитой коже, высокой полной груди, плоском животе и покатых бедрах.
– Если господин любить обезьян больше женщин, кто ж ему перечить? – спросила она, сверкая белоснежными зубами. – Он может пойти к храм. Там на площадь есть зверинец и в нем сидеть на цепь большой обезьян.
– Ах ты, подстилка черномазая! – топнул Вепрь и сделал вид, что собирается встать.
Девке этого оказалось достаточно, она стрелой вылетела из атриума, ловко завернувшись на бегу в ткань.
По этому поводу с завтрашнего дня скидка на фимиам.