Охота...

- Это все бесполезно. – Глядя в спину уходящим в лунную ночь послухам, разочарованно фыркнул Старшина Обережья. Они торопились, и мальчик уверенно, быстрым шагом, пошел от ворот строго на север, прямо через кусты, совсем не разбирая дороги. – Ты же сам знаешь, Костер, что полуночница легко догоняет верхового на лошади. Даже если он действительно чует, где находиться эта тварь, догнать ее они не в силах. Окрестные села уже не спасти, и эти твои лучшие послухи, скорее всего, тоже на смерть обречены.

- Живко поведал что Верица два года на хуторе чумном отсиживалась, таилась и силы копила. Наверняка она там приживалами обзавелась, а своих приживал полуночницы никогда не бросают. Значит, она их сначала с собой заберет, а уж потом с ними вместе по селам пройдется, приживал тоже подкармливать надо. – Цветан за эту ночь осунулся и будто постарел, если это выражение применимо к молодому юноше, из семи его послухов лишь четверо едва живыми лежали сейчас в покоях Обережья под присмотром знахарей, двое на его глазах и по его приказу уходили искать свою смерть, а седьмого во дворе завернули в ткань и подготовили к последнему костру. – С приживалами быстро передвигаться Верица не сможет, и какие-то шансы ее перехватить у Живко с Заряной будут.

- Ты же не думаешь, что он сможет ночью остановить вошедшую в силу полуночницу? – Неверяще покачал головой Старшина. – Отряд в Чарушу известить княжеского мастера-баюна, я выслал сразу же, как только понял, что тут у нас произошло. Но Торчин Звездочет, даже если будет лететь в Обережье как ветер, прибудет только завтра к вечеру, и весь следующий день округа будет умываться кровью.

- Я возьму с собой десяток лучших княжеских латников и выйду на охоту с первыми лучами солнца, Мастер-наставник. – Брови Старшины Обережья от удивления взлетели вверх, уже лет тридцать как Цветан, сам став умелым кудесником, не называл его Мастером-наставником. - Мы сами нашли эту девочку, сами обучили ее волшбе, и сами же, по моему глупому недосмотру, обратили ее в полуночницу. Скрыть это не удастся, люди нам такой провал не простят, и молва о страшном Черном обережье, в котором намеренно растят полуночниц, быстро разойдется по Сербному краю. Ранним утром, я с княжескими латниками двину на север, туда, куда пошел Живко, к чумному заброшенному хутору.

- Тебе не победить в этой схватке, и ты это знаешь, Цветан. И тогда следующим утром я, как впрочем и ты этой ночью, тоже потеряю своего самого лучшего послуха. – Старшина, совсем по отчески положил Костру свою руку на плечо, глядя ему в глаза с тщательно скрываемой болью.

- Я это понимаю, Старшина. Но, может быть, я смогу свести эту охоту в ничью. – Цветан уже принял твердое решение, и отказываться от него не собирался. – Даже если мы просто подраним эту тварь или перебьем часть ее приживал, то спасем сотни жизней, и Звездочету его работу сильно облегчим, так что не зря на костер поляжем.

- Если ты окончательно решил, тогда отбирай себе соратников, и быстро ложитесь спать, силы вам завтра понадобятся. С первыми петухами я тебя подниму.

Утреннее солнышко подсвечивало туманное марево над лиственным лесом, подкрашивая розовую зарю насыщенно красными лучами света. У конюшни споро седлали коней десяток княжеских латников, при оружии и в полном доспехе, сотник Татимир Весельчак и кудесник Цветан Костер. Кудесник был облачен в неизменную черную рубаху, поверх которой была надета дорогая кольчуга мелкого плетения с короткими рукавами, широкий, в две ладони ратный пояс, обшитый стальными пряжками, на котором были подвешены два топорика, по виду схожих с мясницкими, только с более длинными рукоятками. Кроме них во дворе, несмотря на урочный час было пусто, в приметы в Обережье крепко верили, в дорогу никто не провожал, разве что пятерка ночной смены, что дозор и осторож в каменной башне у ворот вели, да и те взгляд от отъезжающего отряда отводили.

- Вы готовы сотник?

- Веди нас, кудесник. – Татимир на прощанье окинул взглядом черный кремль Обережья, в котором прослужил последние восемь лет, да видно служба его уже к концу подошла. По ночи, все латники сотни его чуть меж собой не передрались за право с кудесником на охоту за полуночницей с утра поехать. Боязно было всем, но пришлось жребий тянуть, никто уступать не стал, каждый хотел за товарищей погибших с полуночницей поквитаться, только один сотник без жребия с десятком пошел, возразить ему никто не посмел. Татимир придирчиво оглядел свой последний, стало быть, десяток, и довольно хмыкнул в бороду, справных он воинов все же вырастил.

- На северной дороге, в двух верстах, на опушке леса, есть движение. – Зычно прокричал дозорный с башни. – Кто там, не ясно, но не телега и не верховой.

Снялись быстро, кони были под седлом, латники были собраны. Свежие, застоявшиеся в конюшне сильные кони, пританцовывая, прошли по двору и ходом понесли по сырой, от выпавшей с утра росы, дороге. Если дозорный с высокой башни, за две версты что-то увидеть смог, то петляющая между холмов дорога, засаженная по обочинам кустами, чтобы ее по весне не размывало, а по зиме не заметало, обзора вперед больше пятидесяти-ста сажен не давала, а потому латники, не сговариваясь, обнажили мечи, и оттеснили кудесника в середину отряда, для сохранности, не иначе. Под учащенное сердцебиение и мерное раскачивание идущих быстрой рысью коней, Цветан не заметил, как отряд отмахал пару верст. Вдруг, на выходе из очередного поворота дороги, кони заржали, забеспокоились, и сами стали осаживать, а передняя тройка и вовсе с ходу поднялась на задние ноги, выбросив, чего вообще никогда не случалось, княжеских латников из седел.

- Полуночницу почуяли. – Пришло радостное понимание, и Костер, не пытаясь совладать, со взбесившимся конем, выпрыгнул из седла, оббежал гарцующих на месте всадников, и с удивлением увидел посреди дороги своего послуха Живко и, по-прежнему крепко держащую его за руку, насупленную Заряну.

- Чуть лошадями нас не стоптали, Мастер-наставник. – Словно извиняясь, тихо сказал мальчик, глядя на поднимающихся с утоптанной земли латников. – Мы даже с дороги сойти бы не успели.

- Как ты их остановил? – Чувствуя себя глупо с обнаженным оружием в руках, зачем-то спросил кудесник.

- Сам не знаю, Мастер-наставник. – Живко с облегчением улыбнулся, поняв, что наказания за его поступок не последует. – Я просто испугался, и когда крикнул лошадкам стой, лошади и встали.

- Кони. – Со значением поправил послуха тихо подошедший к ним Татимир Весельчак. - Кони ратные встали. Первый раз такое вижу. Они через стаю матерых волков ходом идут, не пугаются.

- Ну, значит кони. – С готовностью согласился мальчик. – А у вас попить что-нибудь есть? Очень пить хочется…

- И поесть. – Коротко дополнила просьбу Заряна.

Цветан молча снял флягу с пояса и протянул ее Живко, а сотник, смущаясь, достал из переметной сумки твердый, как камень, кусок мяса.

- Это конина сушеная, храниться хорошо, мы такую снедь в походы с собой берем. Только жесткая она очень, ее в котле… - Весельчак замолк, наблюдая, как маленькая девочка, урча, словно голодный зверь, вцепилась зубами в вяленое мясо.

- Вы полуночницу нашли? – Дождавшись, пока его послух напьется, с надеждой спросил кудесник.

- Нашли, Мастер-наставник. На хуторе она заброшенном, в семи верстах отсюда, это если по дороге скакать, и в трех, если пешком, как мы шли, через лес. – Устало отчитался Живко.

- Тогда не медлим. Ты за мной на коне поедешь, Заряна сядет за сотником. Нам нужно успеть на этот хутор, пока тварь оттуда не сбежала. – Кони уже успокоились, спешенные княжеские латники стояли рядом, прислушиваясь к их разговору.

- Не надо нам на хутор ехать. Никуда она больше не сбежит, мы с Заряной ее окончательно убили. Надежней некуда. – Живко за подтверждением посмотрел на увлеченно жующую Заряну, и та, не выпуская кусок мяса из рта, согласно кивнула. – Шошгла я шуку.

- Что?!

- Спалила она Верицу, костей от нее, и тех не осталось, так на нее взъярилась. – Торопливо пояснил мальчик. – И четырех приживал, что при ней были, тоже сожгла. Полуночница как нас почуяла, сразу в колодец спряталась, а приживал всех своих на нас натравила. Они по крышам домов вокруг нас бегали, но нападать не стали, меня очень сильно боялись. Пока обращенные медлили, я их по одному в дома хуторские загонял, а Заряна их вместе с домами и спалила. Надежно получилось, лучше чем на костре, можно не проверять.

- А полуночницу вы как из колодца выманили? – Кудесник, как и княжеские латники, малость опешил от таких вестей.

- Вшкипятила. – Лаконично ответила девочка.

- Вскипятила она колодец. – Широко улыбаясь, подтвердил Живко. – Со сруба колодезного аж крышу столбом водяного пара снесло, а следом, визжа, Верица из колодца выпрыгнула. Обварило ее знатно, плоть просто кусками от костей отваливалась. Она на нас сразу кинулась, но я ее волей своей задавил, и пока полуночница кричала и по земле каталась, Заряна ее до пепла и спалила.

- Лютую смерть приняла тварь, как раз по делам ее. Стало быть, отомстили вы за соратников погибших наших, за то мы сердечно благодарим вас, господа. – Степенно пробасил княжеский сотник Татимир Весельчак, и вместе со своим десятком отбил маленьким послухам глубокий, в пояс, поклон.

- Мы ведь хорошо справились, Мастер-наставник?

Кудесник опустился перед ними на корточки, в первый раз за все обучение в Обережье, по-настоящему искренне улыбнулся, и крепко обняв обоих детей тихо сказал. – Для вас я теперь мастер Цветан. Мастер Цветан Костер.
Древний сторож. Том 1. Русина