Анализ акустической дихотомии. Препарирование высокореактивного артефакта «Любит наш народ»

ИЗ УЧЁНЫХ ЗАПИСОК ИНСТИТУТА КВАНТОВОЙ МУЗЫКОЛОГИИ И ГАРМОНИЧЕСКИХ ФЛУКТУАЦИЙ

Тема: Анализ акустической дихотомии. Препарирование высокореактивного артефакта «Любит наш народ».

Ответственный исполнитель: Магистр гармонических флуктуаций Дормидонт.

Сфера научных интересов нашего Института значительно шире, чем можно предположить по предыдущим публикациям, и не ограничивается препарированием классических партитур. В поле нашего зрения попадают самые разные звуковые явления: есть артефакты-откровения, есть объекты-воспоминания, а есть и такие, что вызывают острый когнитивный диссонанс. Именно к последней категории относится сегодняшний экспонат. Итак, Институт приступает к анализу одного из самых спорных и высокореактивных образцов в творчестве проекта «Ленинград».

Ленинград – Любит наш народ

Первичная реакция на объект — восторг от наглости и точности диагностики. Но при более глубоком анализе возникает ряд вопросов к методологии самого диагноста.

В этом и заключается гениальная манипуляция текста. Шнуров сознательно валит в одну кучу и ставит в один ряд совершенно разнородные явления. Объективные социальные язвы («просто так набрать кредитов», «водку закусить бананом») перемешиваются с его личными эстетическими антипатиями («если рок, то лучше русский», «музыка в 140 битов»). Таким образом, он придаёт своим вкусовым претензиям вес общенациональной проблемы. Подтекст такой: «Раз вы согласны, что бездумные кредиты — это говно, то будьте добры согласиться, что и русский рок — тоже говно». Это блестящий приём по универсализации собственных снобистских маркеров.

И, конечно, выстрел по коллегам по цеху: «Стас Михайлов, Жанна Фриске...» — это уже не сатира, а прямой акт снобизма. Автор, выступая с позиции самопровозглашённого арбитра вкуса, смешивает всё в единый котёл, где соседствуют вредные привычки, социальные проблемы и чужое творчество.

Протокол расшифровки вербального слоя (полная версия):

Стас Михайлов, Жанна Фриске, из бетона обелиски,
К манной каше две сосиски любит наш народ.
Чтобы потолок был низкий, силиконовые сиськи,
К Жигулям литые диски любит наш народ...

Припев:
Любит наш народ всякое говно!
Всякое говно любит наш народ!
Любит наш народ всякое говно!
Всякое говно любит наш народ!

Если рок, то лучше русский, чтобы больше страз на блузке
И чтобы вход в метро был узким, любит наш народ.
Сериалы про бандитов, просто так набрать кредитов,
Музыку в 140 битов, любит наш народ!

Припев:
Любит наш народ всякое говно!
Всякое говно любит наш народ!
Любит наш народ всякое говно!
Всякое говно любит наш народ!

Песни чтоб из Магадана, телевизор у дивана,
Водку закусить бананом любит наш народ.
Пиво Балтика-девятка, на газоне вырыть грядку,
В Турцию слетать на блядки любит наш народ...

Припев:
Любит наш народ всякое говно!
Всякое говно любит наш народ!
Любит наш народ всякое говно!
Всякое говно любит наш народ!

Так почему же, несмотря на семантические уязвимости, артефакт обладает столь высоким коэффициентом притягательности?

Потому что анализ акустической структуры объекта демонстрирует парадоксально высокий уровень исполнения. Это тот случай, когда форма искупает многие огрехи содержания. Зафиксирована мощнейшая духовая секция, высокоэнергетическая ритмическая основа и структура припева, работающая с эффективностью тарана. Музыкально это безупречно сконструированный образец жанра «ска-панк», который провоцирует непроизвольную моторную активность даже у субъектов, находящихся в корневом антагонизме с вербальным слоем.

Это приводит нас к гипотезе о генеалогической связи. Можно утверждать, что Шнуров является идейным и эстетическим наследником проекта «Сектор Газа». Оба явления эксплуатируют «низкую» тематику, язык окраин и бытовые зарисовки. Однако здесь необходимо сделать важное научное замечание. Ведущий лаборант Института, Дормидонт, исторически относится к творчеству Юрия Хоя с определённым предубеждением (единственным исключением, занесённым в архив с положительным индексом, является артефакт «Демобилизация»). В то же время, творчество Шнурова (не всё, разумеется) получает в целом положительную оценку. Разница заключается в уровне музыкальной реализации. Шнуров упаковывает свои спорные суждения в блестящую, сложную и виртуозно исполненную музыкальную обёртку, что выводит его на принципиально иной исследовательский уровень.

ВЫВОД: Исследуемый артефакт является не столько объективным диагнозом социуму, сколько акустическим автопортретом его создателя: талантливого, язвительного, местами высокомерного, но чертовски харизматичного интеллектуала, который притворяется хулиганом из соседнего подъезда.

Институт предлагает научной общественности обсудить критерии, разграничивающие острую социальную сатиру и банальный элитаризм. Имеет ли право автор на столь безапелляционную оценку вкусов своей аудитории? Ждём ваших гипотез.