Синдром Трилли

1

Запомнилась мне почему-то такая жизненная сценка. Захожу в магазин. За мной заходит дамочка с ребёнком. Лет ему, с виду пять-шесть. Только переступив порог, он подбежал к прилавку и крикнул на весь магазин:

- Хочу чупа-чупс! Мама, купи чупа-чупс! – кричал мальчик, показывая через стекло, какой именно чупа-чупс он хочет. Мать заглянула в кошелёк.

- Сынок, денег у меня с собой только на хлеб. На чупа-чупс их не хватит.

- Мама, я хочу чупа-чупс! Купи чупа-чупс, мама! – закричал мальчик ещё громче, так, что слышно было даже на улице.

Мальчик подбежал к витрине и ударил по ней кулаком. Витрина не разбилась. Тогда мальчик стал пытаться, под свои же завывания «хочу!» залезть на витрину.

Продавщица оторопела, наблюдая за этим кошмаром. На шум прибежала хозяйка магазина. Быстро оценив ситуацию, она предложила матери мальчика взять конфету в долг. Та согласилась, и взяв сына с конфетой во рту за руку, купила хлеб и вышла.

К сожалению, в наших семьях часто воспитывают детей так, что из них получаются такие «трилли», которые знают только своё «хочу». Конечно, в богатых семьях таких больше. У них больше возможностей для такого воспитания, да и установка на него у них есть. Думают, что если ребёнок с детства познал, что богатство – это удовлетворение его капризов, то будет стремиться его приумножать.

Но бывает такое явление и в бедных семьях. Причины его там другие – желание дать детям то, чего, на их взгляд, недополучили сами. Вот и залазят люди в кредиты – на айфон последней марки, на шубу, на украшения… Наверное, банкиры молиться готовы на такое явление.

Но бедные взрослеющие трилли, рано или поздно получают от жизни весьма ощутимые щелчки по носу. Кто-то разочаровывается в жизни, кто-то ломается, опускается на дно, становится пьяницей, наркоманом… Это трагедия для них лично, трагедия для их семей, но не трагедия для общества.

Другое дело, когда взрослеет богатый Трилли. Он такое поведение пронесёт через всю жизнь – если его не разорит конкурент или не сменится строй – тогда с ними станет то же самое, что и с трилли из бедных семей. Желания богатого трилли придут в явное противоречие с общественными потребностями, но их будут выполнять – не родители уже, а власть, в меру её коррумпированности.

Олигарх, построивший особняк в водоохранной зоне - трилли. Изнасиловавший женщину депутат Мажилиса - трилли. Избивший подчинённую за не понравившуюся ему сервировку стола начальник – трилли.

Можно сказать, что «трилли» – это тот, кто знает только своё «хочу», а «надо» - не знает. Но «трилли» - это также тот, кто ограничил «надо» семьёй, для кого «надо» - это капризы родителей-супругов-детей.

2

Благодаря умению подчинять своё общему «надо», человек выжил в период своего становления. С развитием классового общества позволить себе жить как хочется, могли только господствующие классы – рабовладельцы, феодалы, буржуа. И всегда воспринимали это как привилегию, которой пользовались при каждом удобном случае.

Но тем самым они развращали сознание угнетённых, внушая желание жить, имея возможность делать всё, что захочется. Веками на Земле царил только этот стереотип счастья.

И, как это ни парадоксально, господствующим классам такая устремлённость среди угнетённых выгодна. Выгодна потому, что борьба против его господства не может вестись в одиночку. И ведётся она не по прихоти отдельных лиц, а по общественной необходимости. Это значит, что она предполагает умение подчинять своё «хочу» общему или даже общественному «надо».

Никогда человек с синдромом Трилли не станет активистом даже самой захудалой, незначительной забастовки. Никогда не станет активистом пролетарской партии. И никогда не станет свергать власть в период революционной ситуации, участвовать в восстаниях, идти в партизанские отряды. Вот и внушают людям современные капиталисты, будто жить надо только для себя, ни в чём себе не отказывая. Внушают как через СМИ, литературу, фильмы, так и через своих агентов. Причём эти последние могут выглядеть и оппозиционерами – например, бурчать, что выгоняют на субботники по уборке двора. В последнее время они особо активизировались в Интернете.

3

Обыватель, понимающий свободу как возможность для человека делать всё, что он хочет, может принять богатого «трилли» за свой жизненный идеал. Как же – все выполняют малейшие его пожелания и даже капризы, и делать он может, то хочет, без оглядки на «надо». Казалось бы, чем это не свобода? Захотел на Багамы – полетел. Захотел какое-нибудь экзотическое блюдо – заказал, кому надо, и через пару часов курьер приносит его на дом, готовое. Захотел поохотиться в запрещённый период – заплатил кому надо и отправился охотиться. Захотел девушку строгого поведения себе в постель – прислуга доставила, и ликвидировала после развлечений, и концы в воду…

Но эта свобода ущербна. Ущербна, прежде всего, потому, что это – свобода потребления, а не свобода действий. Свобода действий предполагает желание именно действовать – творить, созидать, работать. Естественно, не для себя только, а для группы или коллектива. класса или народа, общества или государства (другое дело, что интересы разных классов почти всегда не совпадают, и господствующие классы ограничивают свободу представителям класса угнетённых).

Другая причина ущербности такой свободы – в её кратковременности. Как бы ни были велики возможности богатого «Трилли» - они не безграничны. Рано или поздно он неизбежно захочет то, что сделать не сможет – например, заполучить себе весь воздух на Земле, как герой фантастического романа А. Беляева. И тогда его свободе – пусть даже такой – ущербной, неполноценной, потребительской свободе – приходит полный крах.

По-настоящему свободен только тот, кто имеет возможность действовать, как хочет. Но такой возможности больше у тех, у кого своё желание совпадает с общественной потребностью. Стало быть, настоящая свобода – это умение подчинять своё «хочу» общественному «надо».

Надо ли говорить, что люди с синдромом Трилли усмотрят в этом оруэлловское «Свобода – это рабство?» Оно и понятно – они индивидуалисты, не привыкли ощущать себя частицами чего-то целого, человек для них – не часть класса, народа, общества, а отдельная особь.

К оруэлловскому высказыванию большее отношение имеет понимание свободы самих «Трилли», потому что их потребительская свобода – за чужой счёт, без несвободы других людей она немыслима.

Но, если продолжить понимание свободы для людей с синдромом «Трилли, то можно прийти к парадоксальному, и тем не менее верному выводу, который им явно не понравится. Если чем больше людей зависит от человека, тем больше у него свободы – то чем больше взаимозависимость в обществе, тем оно свободнее и тем больше свободы для каждого члена общества.