Когда герой — сам себе беда. Дадзай Осаму и его исповедь

Перед нами дневник человека, который решил взять лопату, выкопать себе яму — и с философским видом в неё залечь. А потом ещё и сверху землёй присыпаться. Да, это «Исповедь неполноценного человека» — повесть, где герой не просто страдает, а делает из страдания искусство, превращая каждый нерв в канву, каждый провал — в литературный эквивалент японского хоку: коротко, грустно, без надежды.

Читается легко, будто кто-то на шепчущем дыхании рассказывает тебе страшную правду о себе. И ты слушаешь, потому что интересно. Потому что страшно. Потому что написано гениально просто.

Но... сопереживать герою лично у меня не вышло. Это не тот бедный человек, которому хочется кинуть плед, налить чай и сказать: «Держись». Это тот, кому хочется аккуратно подсунуть номер хорошего психотерапевта и сказать: «Может, начнём с малого? Без алкоголя сегодня?»

Ёдзо же сам всё это устроил. Сам себе и режиссёр, и актёр, и декорации из уныния. Да, детство сложное. Да, мир жесток. Но сколько же усилий было потрачено, чтобы выбрать не спасение, а самоуничтожение — с пафосом, как полагается трагическому персонажу.

И всё-таки книга сильная. В ней есть та самая японская честность — болезненная, обнажённая, без попыток казаться лучше, чем есть. Автор ничего не приукрашивает. Он просто показывает, как бывает, если жить в постоянном «ничто», не пытаясь выбраться.

Это не мотивационная литература. Это — предупреждение. Это — табличка «Осторожно, депрессия», написанная гениальным каллиграфом.

Вывод: читать стоит. Чтобы понять, как далеко может зайти человек, если он слишком долго притворяется, что улыбается. Но берите с собой фонарик. И лучше не ночью. А то затащит за собой — а там не факт, что отпустит.

С уважением и ужасным литературным вкусом, 

Эл Лонгфорд