Пикник на обочине. О чём книга? Часть 2.

"Рэдрику было тогда десять лет, а Барбридж был еще КРЕПКИМ и ЛОВКИМ мужчиной, он обожал выпить за чужой счет, подраться, притиснуть в углу зазевавшуюся девчонку. СОБСТВЕННЫЕ ДЕТИ тогда его совершенно не интересовали, а мелкой сволочью он уже был, потому что, напившись, с каким-то гнусным наслаждением избивал свою жену, шумно, всем напоказ… Так и забил до смерти." Глава 2 Рэдрик Шухарт, 28 лет,женат, без определенных занятий.

Немного арифметики — когда появилась Зона Рэду было десять лет. Следовательно с момента "посещения" прошло 18 лет. Дине Барбридж, дочери Стервятника, - 20 лет, Арчи чуть младше.Следовательно, Барбридж врёт, что выпросил здоровых детей у Золотого Шара. Для этого он должен был найти его до их рождения, что невозможно.

"— Вечную молодость черта я получил, — бормотал он. — Денег — черта. А вот здоровье — да. И дети у меня хорошие. И жив. Ты такого во сне не видел, где я был. И все равно жив. — Он облизал губы. — Я его только об этом прошу. Жить, мол, дай. И здоровья. И чтобы дети."

 Хорошее здоровье Стервятник имел и до «посещения». Кличка у него была — Битюк. Когда он вытащил Суслика из «мясорубки», получил кличку — Стервятник. 

Битюк — крепкий ломовой конь: костистая, плотная и рослая лошадь под извоз (Даль)

О том, что Зона как-то влияет на здоровье сталкеров, упоминания в романе нет. Кроме непосредственного влияния аномалий, по неосторожности или незнанию со стороны сталкера. Часто со смертельным исходом. Тот же Рыжий имел отменное здоровье. Чего стоит эпизод, где санитары пытались забрать его покойного отца. 

В какой-то момент Барбридж и сам признаётся что много чего наврал:

"— Я его нашел. Вранья вокруг него потом наплели! Я и сам плел. Что любое, мол, желание выполняет. Как же любое! Если бы любое, меня б здесь давно не было. Жил бы в Европе. В деньгах бы купался." Барбридж.

Неизвестно, сколько раз ходил Барбридж к Золотому Шару, сколько использовал «отмычек». Не исключено, что он думал всерьёз о том, что же может дать такой необычный артефакт. Может, и об исполнении желаний думал, но жизнь его не менялась. И вот он кому-то первый раз рассказывает о Золотом Шаре. Зачем? Если бы желания исполнялись, пусть даже глубинные, за которые потом может быть стыдно, зачем Стервятнику об этом рассказывать? Себе вредить? Если люди не знают о Золотом Шаре, то что бы ни случилось в жизни Барбриджа, они не смогли бы ничего понять.

Еще одна странность — он не предпринимает попыток вынести его из зоны. Такой необычный артефакт можно было дорого продать. Уж если они посчитали с Рэдом, что шар может поднять дирижабль, умещающийся в рюкзаке, то втроём, а может, и вдвоём, можно было бы выкатить его руками с Зоны. Пусть не с первого раза, жертвуя, как всегда, другими людьми, но выкатил бы.

Из этого следует, что ценность для Стервятника он представлял, находясь в Зоне. Приманка для новичков, жадных до наживы сталкеров и различного рода авантюристов. Используя которых можно таскать «хабар» и продавать.

Как только Стервятник лишился ног и пропала возможность ходить в Зону, ценность шара в Зоне упала. А если вынести его оттуда то можно продать за хорошие деньги так как это "легендарный" артефакт. И ничего страшного, если покупатель спросит потом: «Что за фуфло вы мне подсунули? Он не исполняет мои желания!» Ему ответят: «Да он же глубинные желания исполняет! Те, о которых Вы даже не подозреваете!»

Вот так Золотой шар стал легендой и заодно приманкой. Умело используя чужие мечты или жажду наживы, Стервятник заманивал сталкеров идти с ним в Зону. 

В третьей главе повествование переключается на Ричарда Г. Нунана. Человек, который занимается всем: поставляет оборудование институту, содержит публичный дом, помогает избавляться от групп сталкеров, посредник в продаже хабара институту и, может, чем-то еще. То есть еще один человек, готовый за деньги на всё. Он «стучит» на сталкеров какой-то правительственной секретной организации. Тут же вспоминается активно сотрудничающий с администрацией за какие-то поблажки «козёл», о котором я упоминал в первой части.

В диалоге с В. Пильманом его возмущают варианты объяснения «посещения», где человечеству отводится роль насекомых, которых не заметили пришельцы. И, наоборот, нравятся варианты, где у людей главная «роль» — что это прелюдия к контакту, пришельцы нас изучают, помогают совершить технологический скачок и т. д. Всё время говорит «мы», «у нас», восхищается учеными, в отличие от Рыжего, помогает институту. Казалось бы, он полная противоположность Рэда со Стервятником. Но это не так. Это всего лишь маска. Начинается глава с диалога с Пильманом, которого Нунан не слушает, а рисует чертиков, это не похоже на уважение. И на оборудование ему плевать. Это подмечает Пильман. 

В отличие от сталкеров, рискующих жизнями ради хабара, Нунан находится в безопасной позиции. Его "героизм" и "работа на благо общества" — это лишь фасад, за которым скрывается умение избегать личных рисков, при этом извлекая максимальную выгоду из Зоны и что её окружает. Он не воспринимает Зону как загадку или испытание, а исключительно как ресурс для эксплуатации. Сталкеры для него — инструмент для поддержания бизнеса, а не люди с собственными жизнями и мотивациями.

Диалог Пильмана с Нунаном в боржче натолкнул меня на одну мысль, чем может являться Зона? Как назвать место где обнажается сама суть человека? Которое выявляет и жадность (погоня за хабаром), и великодушие (жертвенность Артура), и пустоту (прагматизм Нунана). Место, которое неизменно трансформирует каждого, кто с ним соприкасается, вынося на поверхность самое потаённое в человеке. Это место - Храм.  И пусть даже этот Храм всего лишь следы пребывания высокоразвитой цивилизации. 

"Пикник — это ведь только моя гипотеза. И даже не гипотеза, собственно, а так, картинка…" В.Пильман

Кто же сталкер в этом храме? А вот кто:

Стая бандерлогов на развалинах Храма высокоразвитой (по отношению к бандерлогам) цивилизации.

"— Послушай, человеческий детёныш, — сказал медведь Балу, — я учил тебя Закону Джунглей, но у бандерлогов нет Закона. Бандерлоги — отверженные. У них нет собственного наречия, они пользуются украденными словами. У них не наши обычаи. У них нет памяти. Они уверяют, что они великий народ, но падает орех, и они всё забывают об этом. Бандерлогов много, они злы, грязны, не имеют стыда, и если у них есть какое-либо желание, то именно стремление, чтобы в джунглях их заметили. Они всё собираются избрать себе вожака, составить собственные законы, придумать обычаи, но никогда не выполняют задуманного. Мы не пьём там, где пьют бандерлоги, не двигаемся по их дорогам, не охотимся там, где они, не умираем там, где умирают бандерлоги." Р. Киплинг

Дочь Рыжего — Мартышка — невольно подтверждает мою мысль: Рэд — это бандерлог.
Не Маугли, не волк, не тигр и не медведь. Он не живёт по Закону. У него нет своей дороги. Он не мыслит в категориях памяти, племени, закона. Он крадёт — слова, артефакты, чужие мечты, чужую жизнь.

Он говорит, что устал, что хочет свободы, что делает это ради семьи. Но каждый его выход в Зону — это стремление ощутить себя хоть кем-то, когда всё давно прогнило.

А Мартышка — не просто дочь. Это приговор. Рыжая обезьяна — это он сам, уже без возможности прикидываться человеком. Это то, во что превращается человек, живущий вне закона — не уголовного, а экзистенциального.

И весь трагизм в том, что Рэд — уже это понимает. И хотя выхода у него нет, он всё ещё бьётся в агонии самооправдания.
Он всё ещё хочет верить, что действует ради других. Ради жены. Ради дочери. Что вот ещё немного — и он принесёт домой Чудо. Волшебство. Спасение.
Что это просто проклятая Зона, просто риск, просто цена за мечту.

И вот он, финал.

Рэд стоит перед Шаром, как будто перед последней надеждой.
Но Шар — это не надежда.
Это зеркало. Он не исполняет. Он обнажает. 

Рэд больше не может врать. Ни себе, ни Зоне. Ни Шару.
В нём не осталось ничего «ради других».
Нет больше ни любви, ни надежды, ни цели.
Осталось только безликое — «Счастья всем...»  
Он сам не слышит, насколько фальшиво это звучит.

 «Я животное, ты же видишь — я животное. У меня нет слов, меня не научили словам, я не умею думать, эти гады не дали мне научиться думать. Но если ты на самом деле такой… всемогущий, всесильный, всепонимающий, то разберись! Загляни в мою душу, я знаю — там есть все, что тебе надо. Должно быть. Душу-то ведь я никогда и никому не продавал! Она моя, человеческая! Вытяни сам из меня, чего же я хочу, — ведь не может же быть, чтобы я хотел плохого!.. Будь оно все проклято, ведь я ничего не могу придумать, кроме этих его слов — «СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ. ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!»

Первая часть.