казнь Вербе

Багряные нити энергии, сотканные из самой сущности Нон Вербе, тянулись к пергаменту, на котором уже проступал зловещий контур сигилы. Мануфис, Архонт с холодными глазами, наблюдал за процессом, его присутствие давило, как глыба льда. Каждое движение кисти, направляемой силой Вербе, отзывалось в его теле мучительной судорогой. Демоническая энергия, призванная из глубин эгрегора, жгла изнутри, высушивая жизненную силу.

Вербе знал свою роль. Он был проводником, сосудом, сквозь который Архонт выплескивал свою волю в мир. Платой за эту возможность служило его постепенное угасание, растворение в бездне, из которой он черпал силы. С каждым завершенным штрихом сигилы, его собственное "я" становилось все более размытым, превращаясь в эхо чужой, могущественной личности.

Он чувствовал, как его память ускользает, как лица близких тускнеют в его сознании. Боль не прекращалась ни на мгновение, но он должен был продолжать. Таково было условие сделки, его кара за стремление к запретному знанию. Он – инструмент, и судьба инструмента – быть изношенным и выброшенным.

Последний штрих. Сигила засияла зловещим светом, пульсируя демонической энергией. Мануфис удовлетворенно кивнул. Вербе упал на колени, обессиленный и пустой. Его взгляд был направлен в никуда, а из уст вырвался лишь слабый стон. Эгрегор поглотил его остатки, оставив лишь оболочку, лишенную воли и памяти. Задача выполнена.

Мануфис презрительно окинул взглядом поверженного Вербе. Больше не нужный, как выпитая чаша, он представлял собой лишь жалкое подобие человека, которым когда-то был. Архонт взмахнул рукой, и два безликих демона, словно тени, скользнули в комнату. Они бесцеремонно схватили Вербе и поволокли его к алтарю, сложенному из обсидиана.

Холодный камень коснулся его щеки, и слабый трепет пробежал по телу. Он не сопротивлялся, не пытался бежать. В его глазах не было ни страха, ни надежды – лишь пустая, бездонная тьма. Мануфис подошел к алтарю, держа в руке церемониальный кинжал, лезвие которого мерцало в отблесках сигилы.

"Ты исполнил свою роль, Вербе, – произнес он ледяным голосом. – Теперь пришло время заплатить последний долг."

Кинжал взметнулся в воздух и обрушился на грудь Вербе. Последний вздох, и тело обмякло на алтаре. Душа, освобожденная от оков плоти, покинула этот мир, устремляясь ввысь, к небесному судилищу, где ей предстояло ответить за свои деяния. Там, в сиянии неземного света, ее ждали высшие силы, готовые взвесить на чаше весов стремление к знанию и цену, заплаченную за его обретение. Ее ждал Суд.