Она помыла бешенного кота или "Ты же почти ветеринар!"

Стучится ко мне в дом соседка. В одной руке переноска, в другой здоровенное ведро с яблоками. Вся густо покрыта царапинами, женщина невысокая, сильно за пятьдесят. Из переноски что-то дурниной завывает, а она пытается протиснуться в дверной проём, но я стою твердо. Она отходит, ставит яблоки и начинает:

— Вот, котик мой, что-то приболел. Не посмотришь?

— Вы у меня где-то вывеску «Ветеринар» выдели?

— У тебя целая толпа котов. Ты же почти ветеринар! Ты лучше меня знаешь, что с ними делать. И да, вот, я яблок принесла. Ко мне скоро внуков привезут. А мой Мурзик что-то совсем странный стал. Опять же, если к ветеринару надо, так я денег переведу. Сын внуков поздно привезет, а я-то куда с ним?

Толпа котов не делает меня ветеринаром… И где эта толпа? Две кототвари осталось. И на кой мне ее яблоки? Завывания из переноски продолжаются. Чем бы оно не болело, я не хочу впускать это в свой дом. И вот я размышляю, а дама смотрит на меня, как побитая собака. И мы идем в сарай, в котором я совсем недавно разворачивала кое-что из своих пробирочных работ. Матерясь про себя, я веду эту несчастную к сараю, где не в пример внешней небрежности, внутри подозрительно чисто.

— Это же почти кабинет! А говоришь, что не разбираешься.

Ну да, ты видишь стекло лабораторное и импровизированный стол для работ, из говна и палок, зато столешница из камня. Но это всё полевые дела, а не про котов и ветеринарию.

Я показываю, где распаковать кота, и иду к шкафу с перчатками. Тем временем женщина борется со «злом», но «зло» не хочет выходить. И вот из переноски показывается подозрительно чистый кот, с откляченной нижней челюстью. При чем челюсть эта грязная, а ворот залит слюной. Кот не может стоять ровно, а как-то заваливается на все лапы и продолжает блажить. Я молча натягиваю вторые перчатки. Как-то знаете, на автомате что ли. Подкупает чистота скотины. Только кот был пушистым, а сейчас шерсть чистая, но как бы не в комплекте. Женщина поднимает кота на стол. Но как только я включаю рабочий свет, животное начинает метаться аки таракан по кухне. Я смотрю на это и мне кажется, что двух пар перчаток маловато.

Она ловит его, словно и не хочет поймать, я выключаю свет, и кот, кажется, замирает, но тут же падает и начинает трястись в судорогах. Слюни разлетаются по столу, по помещению и, собственно, на хозяйку. Коту нужно что-то вколоть, только у меня в сарае нет ничего такого, и вот я бросаю её с котиком, чтобы вернуться в дом и найти чем помочь зверю. И только по пути в дом меня посещает удивительная мысль. Дама не истерит из-за такого состояния своего питомца. Набираю в шприц кеторол, надеясь на болевой шок, прихватываю фонарик, и я снова в сарае.

Кот утих, на женщине появились новые царапины, все заляпано слюнями. Хочется сжечь сарай, но я прошу придержать кота, колю обезболивающие. А потом прошу еще и придержать голову чтобы осмотреть глотку зверушки. Пока мы все это проворачиваем, ощупывание кота показывает истощение, но живот туго набит хрен знает чем. Кот тяжелый. Нарушение пищевого поведения – всплывает у меня. Собственно, рассмотрев в свете фонаря красивую сетку кровоизлияний я прошу запихнуть кота от греха подальше снова в переноску. Только после недавнего приступа, лапочки гнутся в разные стороны, и это оказывается увлекательным квестом.

— А теперь давайте сначала. Что произошло?

— Кот пропал неделю назад. И я пошла его искать. В чате сказали, что видели его в СНТ.

— Около леса?

— Да. Я сначала думала, что не найду, а потом пошла на крики. Он меня не узнал, лежал, идти не хотел. И грязный был. Я принесла его домой, есть он не стал, и я решила, что такого кота никуда нести нельзя. Надо сначала помыть.

— И он себя помыть дал?

— Раньше мыться он любил, но мне пришлось его в сетке мыть, очень он сопротивлялся. Несколько раз даже бился, вот как сейчас. Обиделся на меня мой Мурзик.

— Я правильно поняла, у вас кот бился в судорогах, а вы продолжали его мыть?

— Так это он от расстройства.

— А дальше, что было?

— Так я его феном высушила и все колтуны выбрала. И к тебе пришла. Что с Мурзиком?

— Мурзик ваш кончился. Надо его в ветстанцию везти, а вас на уколы от бешенства.

— У меня внуки приедут вечером.

— Здорово. Всей семьей умрете от этой неизлечимой болезни.

— Ты не ветеринар! Ну обиделся он за помывку, перенервничал.

Молча достаю канистру с хлорамином, оценивая масштаб работ. Достаю фартук, разыскивая остальной комплект костюма. Женщина меняется в лице, и как-то отпрыгивает от переноски.

— Утопи его, а я домой пойду.

— Это ваш кот, карантин нужно объявлять. А для этого нужен подтвержденный диагноз.

— Ну я пошла.

В переноске снова грохот, возня, затихающий крик и тишина. Кот кончился. Я забираю клетку, выношу на улицу, а потом флегматично протираю стол раствором.

— А что с Мурзиком?

— Мурзик скончался. А вы еще можете выжить. Бегом в травмпункт.

И вот я еду в ветстанцию с дохлым котом. Объясняю симптомы. Только мне не верят, а в пасть заглядывать никто не хочет. Они смотрят на чистый труп тяжелого кота.

— А чего вы его нам притащили?

— Скучно было, дай думаю, отмахаю двадцать километров с чужим мертвым котом.

— Оформим кремацию.

— Голову на анализ, по результатам звонить мне.

— А чего это вы сами диагнозы ставите? Где вы видели чистых котов с бешенством?

— Одна удивительная женщина его помыла… И кстати, если вы настаиваете на его естественной смерти, вакцину мне продайте для остальных животных.

— А вы знаете, мы, пожалуй, отправим на анализ. Мало ли что.

Короче, помолимся за соседку и ее внуков. Она съездила на уколы, но мало ли что…