Скидки на оба тома "Четырнадцатого архидемона". Фэнтези, уся.

Второй том выходит на финишную прямую, читателей ждёт нарастающий градус экшена. Кстати, про экшен

— Стойте! — отчаянно выкрикнула Люме.

 Валену  было как-то не до её слов. Если бы он мог отвлечься, то, в первую  очередь, посмотрел бы, как справляется Наттар. А отвлечься он не мог,  потому что красавчик-телохранитель выбросил вперёд руку, указывая на  Валена двумя пальцами. Тут и духовного чувства не требовалось, чтобы  почуять угрозу. Едва на кончиках пальцев красавчика материализовалась и  стремительно полетела Валену в грудь блестящая металлическая лента, как  Вален отскочил прочь Лёгким Шагом. Столкнувшись с совершенно незнакомым  противником, обладающим неизвестными умениями, он инстинктивно стремился  разорвать дистанцию, сыграть от обороны, пока не станет ясно, на что  тот способен.

 Сейчас  это оказалось ошибкой. Зал, отведённый под покои Люме, был не так уж  велик, техника противника быстра, его духовное чувство позволило  предсказать, куда отскочит Вален. Он лишь чуть повёл пальцами и  направление полёта ленты резко изменилось. В последний миг Вален, не  успевающий снова активировать Лёгкий Шаг, изогнулся — и тонкая полоса  металла резанула его по плечу, распоров халат, кожу и мышцы. Красивое  зеркало у стены лопнуло хрустальными брызгами, когда сверкающая дуга  ленты ударила в него. Красавчик повёл кистью. Сейчас он ударит своей  лентой как хлыстом и если не убьёт, то серьёзно ранит Валена.

  Места для нерешительности и прощупывания больше не оставалось. Лёгкий  Шаг! В один миг Вален оказался сбоку от красавчика и рубанул мечом.  Снова поняв его намерение, тот вовремя обернулся и взмахнул рукой.  Посыпались искры, когда тянущаяся за пальцами лента блокировала удар,  мгновенно утратив гибкость, став подобием прочного клинка. Какая  полезная техника! Но Вален изначально знал, что удар меча будет отражён.  По той же причине, по которой бессмертный барс не сумел застигнуть  врасплох его самого. В состязании предвидения и сокрытия намерений,  преимущество обычно за предвидением. Чтобы его обмануть, надо смутить  чувства противника — или сплести атаки в серию, где первая служит лишь  для отвлечения внимания. Потому-то Вален и ударил своим летающим мечом  как обычным, а не запустил его в противника.

 В  момент Лёгкого Шага из пространственного кольца на пальце левой руки  Валена появился нож. Вален упорно тренировался в подобных трюках и  сейчас рукоять легла ему в ладонь идеально. Ещё доля секунды — и  отравленное лезвие вонзится красавчику под рёбра.

 Жестокий  удар в солнечное сплетение отбросил Валена на два шага. Лишь потом он  понял, что произошло. Одной рукой красавчик защитился. А жестом второй  запустил собственный летающий меч из ножен. У того не было места, чтобы  повернуться к цели остриём — но и удар навершием заставил Валена  согнуться. Красавчик потерял мгновение, отпуская управление техникой,  неудобной на таком близком расстоянии, и подхватывая отскочивший к  хозяину меч. Вален успел распрямиться и поднять собственное оружие.

 —  Да остановитесь же! — крик Люме перекрыл звон столкнувшихся клинков.  Никто, конечно, даже не подумал останавливаться и давать противнику  возможность убить себя.

 Многие  практики вообще не учились фехтованию. Для чего тратить время на это  искусство смертных, если летающий меч можно направить к цели лёгким  жестом, а со временем и одной силой мысли? Да как раз для таких вот  столкновений лицом к лицу. Клинки завертелись в стремительной карусели  выпадов и защит. Вален считал, что умение владеть мечом, плюс нож в  левой руке, дадут ему преимущество. Но и полсекунды хватило, чтобы он  увидел свою ошибку. Красавчик на вид казался не сильно старше Валена, но  явно был опытным мечником. Не успели они обменяться десятком ударов,  как он закрутил меч Валена, почти вывернув его из руки — и в конце этого  же движения резанул по запястью. Вален отступил, уклоняясь от тут же  последовавшего выпада в грудь — и лишь когда выпад перешёл в полёт меча  понял, что просчитался. Надо было уходить сразу Лёгким Шагом.

  Кажется, этот просчёт станет для него последним.