Немного о личном или планы на будущее...

Выписался из госпиталя, здоровье мне там поправили, так что очень надеюсь, что придёт муза и не одна, чтобы продолжить творить. Закончить писать начатое, продолжить основные проекты, и начать новые. Жанры разные, так что для каждого нужна своя муза. Вот только дел накопилось "за гланды", и пока лето не кончилось разгрести их нужно как можно скорее, чтобы ничего не отвлекало от творчества. Планов громадьё и мысли в моей голове бегают как бешенные тараканы. "Машенька" уже точно не справится, а хаотичность как-то упорядочить нужно. А то как в том анекдоте.

- Съела мелок от тараканов, заглянула в черепную коробку, а там тишина и спокойствие. Бегающие из угла в угол тараканы притихли, сидят, рисуют...

Хотя по мере возможностей я творю. Тем более лежал в областном госпитале для ветеранов боевых действий и с ветеранами пообщался, разговоры на подкорке остались. Так что прототипы для будущих книг в моей памяти сохранились.

А ещё я прозрел. Очки для близоглазости приобрёл, так что буквы больше не расплываются перед глазами и текст видно отчётливо.

В общем, скидки на несколько моих книг:

"... - Ну, как шпионка, в признанке? - присаживаюсь я на табурет напротив начальника.

- В полной. Уже два карандаша исписала и ещё продолжает. - С набитым ртом отвечает довольный Васин и продолжает есть. Не мешаю, но одна мысль крутится у меня в голове и я всё никак не могу её ухватить за кончик.

- А я тогда зачем вам понадобился?

- Да возникла пара вопросов, которые срочно нужно выяснить и разъяснить.

- А Милка сейчас где?

- Что? Какая милка?

- Ну Анфиска эта, шпионка. Она в камере?

- В допросной. А что?

- А допросная где находится?

- В подвале. Я не понял. В чём дело, сержант?

- Да я и сам пока не пойму. Одна она там?

- Зачем одна? Лейтенант Тихий за ней приглядывает.

- Шпионка в наручниках? - удаётся мне наконец ухватить непослушную мысль.

- А зачем? Она ж баба, а у Тихого не забалуешь.

- Она не баба. Она диверсантка! - Уже чуть ли не кричу я, вскакивая с табурета.

- И что???...

- Да трындец вашему Тихому лейтенанту! - Популярно объясняю я, выскакивая из кухни.

Не одеваясь выбегаю из дома, полковник и Иваныч следом за мной. У входа в соседнее здание останавливаюсь. Поджидаю напарников чтобы меня в горячке не пристрелили. Пробежал-то всего ничего, а запыхался. Здоровьишка видать совсем не осталось.

- За мной! - Идёт впереди капитан ГБ, держа в вытянутой руке открытое удостоверение.

- Сержант, срочно звони в подвал, пусть проверят допросную. - Отдаёт он распоряжение дежурному на входе и мы бежим по коридору к выходу из подвала.

Как не матерился полковник Васин, подгоняя тюремного цирика, но в подвал мы попали, только пройдя все бюрократические процедуры со сверкой номера табельного оружия написанного в удостоверении и на "стволе". Я бы мог проскочить быстрее, так как пистолета у меня не было, но у меня и удостоверения тоже не было. А на все стенания Васина гэбэшный сержант отвечал односложно. - Инструкция. Не положено. - И хоть ты кол ему на голове теши. Интересно, как они тогда в бомбоубежище попадают, если также, то это писец. Немцы уже отбомбятся и улетят, а в подвале только пара человек укроется.

- Товарищу капитан государственной безопасности, за время моего дежурства ни яких происшествий не случилось... - Подбегает с докладом местный ключник, когда мы все втроём наконец прорвались в подвал.

- Что в допросной? - прерывает его доклад Васин.

- Усё у порядке. Я как только получил сигнал, сразу проверил. Задержанная на месте, пишет. Ваш человек тоже ... работает. - Замялся он в самом конце.

- В камеру заходил?

- Нияк нет. У волчка глядел. - Показывает он на нужную дверь.

Первым подскакиваю к двери и тоже гляжу "у волчка". Этот номер местного отеля был в два раза больше обычного, но из мебели только массивный стол по центру и два табурета, прикрученных к полу. Анфиска или Милка что-то увлечённо писала, периодически посасывая карандаш. Не прикусывала кончик, как это делают девочки-отличницы и не только они, размышляя над сложносочинёнными предложениями и деепричастными оборотами. А мило засовывала его за щёчку и облизывала губы при этом. Лейтенант Тихий лежал головой на сложенных на столе руках и делал вид, что не спит. Две пачки листов бумаги также лежали на столе, одна из них чистая, вторая, судя по всему, уже исписанная.

- А у Тихого что, тихий час? - уступаю я место у дверного глазка полковнику Васину.

- Да какой нахрен час? Кто ему спать-то разрешил? - возмущается полковник, глядя в глазок.

- И я о том же. Может это не сон.

- Быстро открывай! - Торопит полковник охранника, и мы толпой вваливаемся в допросную, даже не задумываясь о последствиях..."