Зорро моей мечты

Мечтала я о коте белоснежном. Ну вот хотелось мне — именно белого кота. Мечты мои материализовались в зоомагазине в виде пушистого комочка, слегка припорошенного сероватой пыльцой. «Испачкался бедняжка», — прошептала я, уже видя его будущую сияющую белизну после первого же запланированного омовения.

Зверя мы назвали Дымом. Искупали с трепетом и дорогим шампунем «для белых шуб». Эффект был нулевой. Более того, со временем на светлой шерстке проступили таинственные узоры: мордочку украсила стильная маска Зорро, лапки стали будто одеты в темные сапожки, а хвост и вовсе превратился в дымчатое перо. Ветеринар развел руками: «Поздравляю, у вас классический блю-пойнт. Растите сиамцем». Его сиамское высочество, однако, в младенчестве было озабочено не родословной, а суровой охотой.

Венцом всех охотничьих утех была дразнилка — простая палочка с веревочкой и перышком на конце. Дым сходил по ней с ума. Он носился за ней по всей квартире, выделывая немыслимые пируэты и кувыркаясь через голову с видом заправского каскадера.

И вот однажды я застаю картину, достойную кисти великого мастера абсурда. На полу в гостиной лежит забытая кем-то дразнилка. Рядом сидит юный Дым и смотрит на нее с немой, шекспировской тоской. В его глазах — вся боль мира, вся горечь упущенной добычи. Видимо, ждал, что игрушка проявит инициативу и нападет первой.

Ждать ему надоело. Его сиамство внезапно вскочило, схватило в зубы не веревочку, а саму палку-рукоятку! И понеслось. Он начал кружиться на месте, как юла, с зажатой в зубах палкой, от которой во все стороны летела бешеная веревочка с пером. Зрелище было сюрреалистическое: маленький бело-дымчатый вихрь, создающий вокруг себя бурю из собственной игрушки.

Закружившись на достаточных, видимо, оборотах, он разжал челюсти. Палка, подчиняясь центробежной силе, с диким свистом полетела в сторону, а Дым в тот же миг метнулся за ней, пытаясь поймать лапами ту самую веревочку, которую только что сам же и раскрутил. Закончилось это предсказуемо: он врезался в ножку дивана, а палка приземлилась ему на голову.

Сейчас его сиамское высочество — упитанный, вальяжный барин. Он давно уже выше таких плебейских забав, как догонялки за перышком. Его идеал досуга — величественно растянуться на столе и, прикинувшись невидимкой, стащить карандаш у ребенка, делающего уроки. Апофеозом его воровских подвигов является молниеносный наскок на курицу, только что порезанную на разделочной доске. Сделает это с таким видом, будто не ворует, а собирает свою законную дань с подданных.