Женская солидарность

Меня тут в спор втащили. Рассудите? Хотя, какой тут рассудить, тот кто в спор лезет, должен понимать, что уже проиграл. Приходят на днях ко мне две соседки по коттеджному поселку, дамы за пятьдесят, и приглашают:

— Пойдем с нами яблоки собирать в сады!

— Так вы уже пришли, сейчас проведу вас на свой участок, и двух багажников не хватит все вывезти.

— Твои яблоки, это просто яблоки. А мы хотим яблоки за справедливость собрать. Опять же, антоновки у тебя нет. Мы помним, что ты нам в прошлом году отправляла. Ты все поймешь и поддержишь нас!

И вот я смотрю на них, таких сытых и достаточных, из богатых домов, и в ум не возьму, про какую-такую справедливость они мне задвигают? Может, в домах, где каждый кирпич на украденные деньги куплен, знают про справедливость? А они таращатся на меня так, словно с факелами стоят, приглашая сжечь кого в сарае. А откажешься, вдруг и вправду, сожгут?

Интрига, блин. И вот я одеваюсь, и бреду с ними, поглядеть, что они придумали. Собственно, жить на краю поселка, между коттеджниками и СНТ, дело неблагодарное, все равно нужно показываться людям. А тут какая-то общественная движуха. Идти недалеко, поэтому светская беседа никак не наводит на ответы, и вот мы проходим через линию садов, останавливаясь около дома счетовода СНТ. Выходит, к нам старушка - божий одуванчик, выносит ключи от калитки чужого сада, понимающе улыбается и спешит вернуться к своим делам. Мы снова топаем, а останавливаемся около ухоженного участка, с крепким домом, баней и насаждениями.

Надо заметить, что практика сбора чужого урожая в СНТ – дело обычное. Однако, для этого обычая, существуют некоторые правила. Например, хозяин давно не появляется, участок полностью зарос бурьяном, кто-то уже растащил забор на сувениры. А стало быть, брошенное, как бы приглашает собирать то, что в постоянном уходе нуждается, но способно приносить плоды и в запустении. А чтобы не пропало. И как правило, коллектив садоводов, сообща «помогает» таким хозяйствам, не сгноить малину, смородину, вишню, яблоки, клубнику и т.д. Вот только здесь нестыковки…

И забор на месте, и дом ладный, и сад, явно кто-то оберегал от всех невзгод. Пришла я без тары, а чисто за компанию, поэтому, когда калитка открыта, мои подельницы бросаются на сбор, а я устраиваюсь на одном из камней, ожидая истории.

Женщины наперегонки набирают все подряд: антоновка, буляк, Симиренко, шаропай – все без разбора наполняет пакеты. Беседа прерывается, а слышится только тяжелое дыхание грабителей садов. Когда они планируют всех их переработать? И как планирует унести? Движения их быстры, взгляды хищные, они готовы и ветки сломать, чтобы больше унести, но мне уже надоело ждать, и вот я спрашиваю:

— Что-то не похож, сад на брошенный. Может уже пора прояснить вопрос?

— А ты чего без пакета пришла? — спрашивает первая.

— Ничего страшного, мы ей тоже наберем, — подхватывает вторая и уже достает из кармана несколько пустых мешков.

Сбор продолжается. Но и они устают, и вот они стоят под деревом, которое ободрали в ноль.

— Хорошее дело сделали, чтобы этому упырю, ни яблочка не досталось!

— Что хоть за упырь? — уже без надежды переспрашиваю я.

— Так ты не знаешь, чей мы сад обворовываем?

— Здесь, считай три СНТ, за общим забором от леса прячутся, со всеми не перезнакомишься — парируя я, осматриваясь.

— Ну тогда слушай, хозяин здесь, Сережка – паразит. Они этот сад вместе с женой устраивали. А ведь какая хорошая женщина была, мы то ее не знали, а вот счетовод-то с ней дружила. Так она здесь все яблони вырастила, и кусты и цветочки вот эти. Давайте-ка, лопату поищем, надо еще цветы ее выкорчевать, у себя перед участком посажу.

— Стоп! Одно дело, яблоки обобрать, в будущем году, — новые вырастут, а совсем другое, чужой труд на ноль умножать. — вскакиваю я, но на меня машет рукой другая.

— Ты ей целиком расскажи, тогда она на нашу сторону встанет и поможет здесь все до кирпича разнести!

Не фига себе заявочка! Ну ладно, послушаем, что не послушать.

И вот, первая соседка, облокачивается на дерево, и начинает тоном, каким рассказывают страшилки у пионерского костра:

— Жила была женщина, Майя ее звали, и так она заботилась о своей семье, что ни дня себе не посвящала. Росли у нее двое детишек. А муж, муж любил погулять. И вот так она о нем заботилась, что все не верила слухам, но однажды, вот в этом самом саду, надорвалась и попала в больницу. А муж то к ней не ходил. Пока она болела, только подруги ее и навещали, вот из этого СНТ. И болела она целый месяц, а муж, Сережка – скотина, пока она там восстанавливалась, отпуск взял и притащил любовницу в сад. А детей теще оставил. Но люди – то все видят. И вот они болезной его жене, рассказали, что если она сбежит со стационара, то увидит все как на духу. А только не выдержала она, и приехала, и увидела, как муж, с которым больше пятнадцати лет прожили вместе, молодую проститутку в бане моет. Ничего она ему не сказала, а сразу поехала в их квартиру.

Взгляд рассказчицы вдруг вспыхивает, она тянется к не собранному яблоку, пытаясь впихнуть в полный пакет.

— Ты давай, время не тяни, дальше рассказывай — поторопила вторая, уже обнаружив лопату.

— Пришла она домой, собрала все ценные вещи, которые сама хранила, да бюджет семейный, в узелок завязала, оставила на столе, а на клочке бумажки поверх, положила записочку. Мол, не ищи, меня больше нет. И с крыши многоэтажного дома, строящего, то и спрыгнула. Нет ее больше. А Сережка, гадина, тварь, месяца не прошло с похорон, привел эту прошмандовку в дом, и теперь невестой называет. Не знаешь, как дом поджечь так, чтобы потом пожарные не поняли, что это поджог?

Столько подробностей, неужели счетовод, все это время следила за своей подружайкой, да подначивала? А теперь, значит, нашла кому справедливость чинить – двум дурам из соседнего коттеджного поселка. Складно-то как.

— Поджечь то недолго, только все три СНТ полыхнут, тут между домами, которые впритык стоят, расстояния для огня, считай, что и нет. В своем вы уме, или весь потеряли, когда яблоки собирали?

— Ты должна из женской солидарности нас поддержать!

— То не ваша подруга была, а хоть бы и ваша, но она свою жизнь сама выбрала. Гулял, глаза закрывала, а тут, значит, последняя капля случилась. Что-то не сходится ваша страшная сказка. Оно понятно, бабы – наседки, у мужика все его мужское забирают. Родной мамой становятся, а как потом с «мамой» спать? Ищут их мужья себе в комплект для старшей жены – наложниц. Только не надо мне рассказывать, что местную традицию, про табун из жен вы не знаете.

— Эк тебя занесло! Мы лично не были с ней знакомы, но мы все замужние женщины. А мужики, мужики они все гуляют, так что, ты или с нами будешь мстить, или иди, предательница женского рода по холодку в сторону дома!

— Я так думаю. Дети у нее остались, значит, сад им достанется. Разорять или жечь его ни к чему. Я вас не сдам хозяину, но на том солидарность моя закончится. Хотите сувениры себе перед забором посадить отсюда, невелика потеря, эти роскошные пионы еще восстановятся. А вам каждый день будут напоминать, как их хозяйка закончила. Ну если она сама к вам не придет, да не спросит, почто вы и после смерти ее обидели. Женская солидарность вещь сильная.

— Мы тебя больше не возьмем с собой! — кричит первая.

— И яблок тебе не дадим! — поддакивает вдогонку вторая.

На том и разошлись. Посидела я дома, перекличку провела, кто из призраков сходит цепями погреметь над свеже посаженными кустами. Чаек хлебаю, на осень любуюсь, а тут через пару дней соседка прибегает мириться. В глазах ужас, в руках пакет с теми пионами, еле тащит. Выкорчевала снова уже у себя, и мне протягивает.

— Мир! Мир! Дура была! Посади так, чтобы она от меня отстала. Я свечку в храме поставлю и мулу приглашу. А ты эти проклятущие кусты пристрой куда-нибудь.

— Ну… Если только из женской солидарности…