Гарем, фемдом и инверсия

Некоторое время назад на одном форуме разгорелась дискуссия о популярном штампе "Герой-доминатор собирает гарем". Естественно, возникли мысли типа "А что было бы, если произвести инверсию?". В результате родилась завязка для романа в стиле "фэнтези романтически-эротическое, плавно переходящее в порно"...

У князя Звениядра дела идут хреново - против него ополчились совместно два князя-соседа. Треть Звениядрова княжества захвачена, княжеская дружина погибла почти вся, ополчение разбито, враги идут к стольному Перун-граду. Чтобы выиграть время и собрать новую рать князь Звениядр нанимает за последние деньги и драгоценности княгини боевую ватагу амазонок из Ближней степи. Это последний шанс спастись, ибо остальные соседи не желают Звениядру помогать и тем самым ввязываться в междоусобицы.

В этом сеттинге амазонки будут радикальные матриархалки (нет, мужчин они спецом не обижают, но положение мужчины в их быту как у домашней живности: я конька своего люблю, ногу сломает - всплакну и прибью, да на замену другого возьму), а ватажницы - суровые супервоительницы.

Ватага прибывает в стольный Перун-град. И тут случается столкновение двух культурных шаблонов, патри- и матриархального, в результате чего троица боярских отпрысков (один из которых сильно дерзкий, второй идет на поводу у дерзкого, а третий просто рядом стоял) наносят серьезное словесное оскорбление второй-главной ватажнице Карасохлар.

Князь Звениядр в ужасе и Перуном клянется первой-главной ватажнице Тезэчичек, что - если на то будет ее желание - казнит наглецов любым угодным ей образом, лишь бы она не отказалась от уговора. Та отвечает, что из снисхождения к младым летам козлят и общеизвестным мужской глупости, несдержанности и болтливости не хочет крови... но хочет, чтобы всех троих подарили отважной и могучей Карасохлар. Князь в еще большем ужасе - но он поклялся и должен сдержать слово.

Итак, трепещем, представляя, что ждёт Гордея, Могуту и Остромысла в шатре бесстрашной и бессердечной Карасохлар, дочери Якшидари!

Жаль, что никто не взялся развить и написать.