Я заслужил устать?

Я написал три книги.
Редактировал их столько, сколько вообще способен отредактировать автор собственные тексты.
И вроде бы — можно выдохнуть. Отдохнуть.

Но стоит только остановиться, лечь или просто замереть — что-то сразу подкрадывается.
Беспокойство. Вина.
Будто я трачу время впустую. Будто ничего не заслужил.
Будто если остановлюсь — всё исчезнет.
И навыки. И результат. И я сам.

Я не могу писать — я абсолютно выжат.
Но и отдыхать не могу — потому что будто не достиг цели.
Какой цели? Честно, не знаю. Просто… чего-то.
Чего-то, что изменит жизнь.

Так было не всегда.
В двадцать я мог валяться в кровати, листать ленту и не думать ни о чём.
Спать по двенадцать часов, просто потому что можно.
И чувствовать себя нормально.

С возрастом это ушло.
Сначала сон.
Я хочу спать, но не могу. Тело, разум — всё готово, а где-то глубже, в самой душе, словно стоит запрет.
С этим я кое-как смирился.

Потом исчезла способность ничего не делать.
Я начал писать. Сначала понемногу — два часа перед сном. Чтобы не потерять форму, чтобы развиться.
План был хороший. Я даже радовался, что выгляжу как «серьёзный писатель».

А потом прошло три месяца. Тяжёлые, почти невыносимые. Но пролетели — будто незаметно.

Я тут же взялся за вторую книгу. Хотелось большего. Лучше. Сильнее.
Год ежедневной работы по два-три часа. Стало тяжелее. Но я закончил. Книга была готова. А вот путь — нет.

Потом третья.
И когда я поставил последнюю точку, понял: сил на четвёртую больше нет. Ни желания, ни смысла.

Казалось бы, вот он, момент.
Два года труда. Три книги. Разве я не заслужил отдыха?

Но вот в чём беда:
Я не могу отдыхать.
Я не хочу отдыхать.
Я не имею права отдыхать.
Я ещё не заслужил.

Теперь, когда ложусь в постель, во мне шепчет голос: «Ты предаёшь себя. Тратишь время. Делай что-то полезнее. Достойнее».
И снова возникает мысль: может, писать?

Но приходит другое:
Я не хочу.
Мне нечего.

Хотя… даже этот текст — компромисс.
Между мной, который хочет отдохнуть,
и мной, который обязан писать.

Может, это и есть взрослая жизнь?
Я больше не могу лениться неделями,
но и работать до изнеможения — тоже не могу.
Где-то посередине есть я. Живой. Уставший. Думающий.

Я хочу жить.
Жить без этого гнёта долга.
Но и жить без цели — тоже неправильно.

Как перехитрить самого себя?
Как убедить, что долг — это цель,
а цель — не только долг?

В конце концов, самое невыносимое даже не усталость.
А то, что нам не дано право устать.