Ходить бывает склизко по камешкам иным

Мой пост про бунт ангелов п/р Сотоны замодерировала модерация по причине, обозначенной как "Запрещено инициировать дискуссии на религиозные темы".

Я с модерацией не спорю и правила данные Богом уважаю. Но остаётся лёгонький осадочек сомнения - а как вообще наложить печать на уста и мозги так, чтобы, упаси Господи, не замутился в комментах срач на религиозную тему, тем более что каждое ваше слово может быть использовано против вас.

Согласно статье 14 Конституции Российской Федерации, Российская Федерация — светское государство, и религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом. Это означает, что ни одна религия не может устанавливаться как государственная или обязательная. Но по факту государство выступает держимордой охранителем всех конфессий кроме свободомыслия и оберегает их от превратных толкований. Ну, конечно, некоторые конфессии более равны, чем другие, но мы свято помним, сколько статей в Законах Хаммурапи последняя 282-я статья Законов Хаммурапи посвящена тому, как должен поступить раб, который заявил своему хозяину, что он больше ему не принадлежит, экое же хамло этот раб!

Поэтому в дальнейшем, если у меня появится даже тень сомнения, что вот прям сейчас в комментах православные сцепятся с правоверными или буддисты с кошерными, а того хуже атеисты с католицистами, то я просто закрою комментарии, дабы не инициировать, не провоцировать и не возбуждать.

Если же предмет будет касаться чисто литературных предметов и штудий, я буду специально оговаривать, что религиозные дискуссии в комментах к конкретному посту не приветствуются и будут удалены.

А чтобы вы не огорчались отсутствием возможности ядовито (а равно сочувственно) прокомментировать эти мои ламентации, я вам подвешу стих Джузеппе Джусти (это середина XIX века, всё уже мхом поросло) отсюда - 

Злопакостного Мома
Отныне не узнать,
И прежнего содома
Следов не отыскать: 

Взахлеб он проповедует,
Слюнит свою псалтырь.
Чтоб все рыдали, требует,
И шли бы в монастырь.

Иеремия, с жиру
Рыгая и крестясь,
Всему внушает миру.
Что надо жить, постясь.

Заделались страдальцами
Поэты всей гурьбой —
Горячими рыдальцами
С холодною душой.

Всем ведомы аферы
Монашков и сестриц.
Святые лицемеры
Вериг и власяниц

Уж поплатились шкурою,
И вышел им шабаш...
Так нате ж: Феб — с тонзурою
И тянет "Отченаш"! 

Под масками приличья
Не распознаешь их.
Куда ни глянь — обличья
Чертей или святых. 

И всякий притворяется —
Кощунствует, кадит —
Вся жизнь определяется
Искусством делать вид.

Столетье в этом вкусе —
Двуличней просто нет:
То "Славься, Иисусе",
То "Славься, Магомет".

И лезут в храм по случаю
Убийцы, подлецы,
И курят смесь вонючую
От каинской овцы. 

Спасает в этой жизни
Один лишь маскарад,
На постоянной тризне
Рядится стар и млад.

Уподобляясь лошади,
Осел идет в извоз,
А шаромыжник с площади
Вопит, что он — Христос. 

Елейные невежды
Гундосят вновь и вновь
Про веру и надежду
И божию любовь.

А сами-то со рвением
Живьем тебя спалят.
Не то с благоговением
Зубами хватят в зад.

Теперь у нас поэты
В псаломщики идут,
А мне дороги нету:
Я от рожденья шут.

Перо сую в чернильницу,
Когда слагаю стих,
А вовсе не в кропильницу.
Как принято у них. 

Пою на лад охальный
Сказанье сих времен,
А все ж в душе печальной
Скребется некий стон:

"О, смилуйся, Спасителю,
Народ оборони
От наглых сочинителей
Елейной размазни!"